Полевая сумка-память: снизу слезы, сверху радость

Праздники нужны, чтобы не забыть о родственниках? Для кого-то именно так. Сегодня, чтобы встретиться семьями, зачастую нужен повод. Прапрадед Лазарь На Радуницу мы все собрались за одним столом. Из Риги приехала тетя Вера, привезла своего отца, старенького, но крепкого. Деду Ивану 93 года. Он прикрывает сухой ладонью рюмку и командным голосом произносит: “Мне хватит!”. Дед сегодня стильный. На нем желтая в цветочек рубашка и безрукавка с ромбовым вырезом. Вера присматривается, отмечая в нас изменения, произошедшие за год. — Смотри, Галка, как твои девочки выросли! Папа, это Галкины девочки, Юля и Ксюша, ты помнишь? И вдруг я осознаю, насколько это важно: помнить друг друга! Собираться всем вместе, пока живы те, кто делал историю нашего рода. Кто помнит имена и события, о которых молодежь теперь даже не догадывается спросить. Обрывками долетали до меня когда-то штрихи дедовских скитаний на войне… — А ты знаешь, где наше родовое гнездо Марченко? — спрашивает у меня Вера. Нет. Я не знаю. Слышала, наверное, но никогда там не была. В деревне Поповцы Рогачевского района. Вера с отцом каждый год ездят на кладбище. Подолгу блуждают вдвоем среди поросших травой могил. Прапрапрадед Андрей умер в 1900 году. Его жена Пелагея в 1904. Когда они родились, неизвестно. На могилах стоит старый камень с высеченными инициалами и датой. Их сын Лазарь, мой прапрадед, был в деревне уважаемым человеком. Сам выстроил большой добротный дом, в нем односельчане устраивали по вечерам танцы. Когда началась война, немцы выгнали семью и поселили в доме Лазаря и Поли свое начальство. Супруги и пятеро детей жили в землянке. Фашисты, отступая из деревни, разграбили все имущество и подожгли дом. На его месте до сих пор пустырь. Лазаря и его дочь Гэлю немцы в 1944 погнали в лагерь смерти “Озаричи”. До железнодорожной станции долго шли пешком, меся грязь. Слабые падали, по ним проезжали машины. Выйти из строя было нельзя — расстреливали. Потом людей затолкали в вагоны до такой степени плотно, что проламывался пол. Многие просто выпадали на рельсы или задыхались в тесноте. Лагерь оказался под открытым небом. Немецкий генерал и медик Блюменталь предложил Берлину использовать инфекционных больных в качестве биологического оружия против советских войск. В лагерь собирали слабых: негодных к физическому труду, матерей с детьми, стариков. Свозили из окрестностей всех больных тифом. Болезнь передавалась воздушно-капельным путем и через вшей, человек заражался за пару часов. Немцы рассчитывали, что при освобождении узников концлагеря в советских войсках вспыхнет эпидемия. Когда пришли наши и выпустили людей на свободу, у многих не осталось сил даже ползти. Лазарь был очень болен и по дороге домой умер. Гэля не знала, где похоронили отца, потому что сама слегла c тифом. Ее спасли и выходили односельчане. Дед Илья Тетя Вера приезжает из Латвии в Беларусь каждый год. Она объезжает всех, кого знает и помнит, всех стариков, каждый раз слушая трагические истории военных лет. А потом пересказывает их нам. — Ваш дед Илья, оказывается, был не в одном концлагере! Сначала он попал в донорский детский концлагерь “Красный Берег”, где у детей брали кровь для нацистов. А позже немцы согнали всех в болото у поселка Дерть. Детей было много, несколько тысяч, в их числе и 13-летний Илья. Территория была обнесена колючей проволокой под напряжением. На входе отбирали личные вещи и бросали в огонь. Люди сидели на кочках, поджав под себя колени, спали прямо на снегу и отмораживали руки и ноги. Собирать ветки для подстилки или костра не разрешалось. Еды и воды не давали, иногда из-за колючей проволоки выбрасывали куски хлеба прямо под ноги, в грязь, но он не всем доставался. Над болотом постоянно стоял вой. Не плач, не стон, а вой. За ночь умирали сотни человек. Их тела оставались лежать на земле. Хоронить немцы запрещали, чтобы как можно больше людей заразилось тифом и умерло. Один старший мальчик научил деда, как сбежать. Нужно было найти два одеяла и обмотать ими ряды проволоки, по которой проходил ток. Дед смог стащить только одно, но и с его помощью протиснулся через колючую проволоку. Так он выжил!.. За столом все молчали, дед Иван большим платком вытирал глаза. Он тоже прошел войну, тоже остался жив, но жизненный путь свояка оказался куда тернистее. После войны дочь Ильи Нина уехала в Германию вслед за мужем военным. И отец не смог простить ей такого предательства. Слишком отчетливо помнит он, как фашисты унижали достоинство человека. Душевная боль осталась и у Гэли. Она так и не посмотрела ни одного фильма о войне, ненавидела и не могла слышать немецкую речь. К сожалению, многие представители старшего поколения уже ушли из жизни, так и не дождавшись очереди поведать свою историю. В школы принято приглашать ветеранов на День Победы, но так ли хорошо запоминаются молодым их горестные воспоминания? Мы поколение, привыкшее к комфорту мирной жизни. На нас лежит ответственность не забыть, кто наши предки и за что воевали деды.