Последнее звено в теневом бизнесе

На приглашение редакции поговорить о зарплате в конвертах откликнулись представители различных ведомств. Кстати, таким составом специалисты говорят об этом правонарушении впервые. И разговор, который состоялся, не узкоспециальный. Он касается каждого человека — от выпускника школы до пенсионера. Не откладывайте публикацию в сторону, прочтите хотя бы для собственного “бокового зрения”. Возможно, это поможет вам избежать ошибок, которые выльются потом в трудноразрешимые проблемы.
Cредняя зарплата по области за апрель составила 658 тысяч рублей. По республике — 679 тысяч. Но средняя зарплата, как и средняя температура по больнице, не выявляет всех существующих проблем. Так, на сегодняшний день 68 предприятий области имеют зарплату до 100 долларов. Из них ровно половина — предприятия сельского хозяйства.
Г. Пашед: — Наверное, в самом начале разговора следует уточнить, что зарплата в конвертах — всего лишь один из элементов теневой экономики. Это понятие рассматривается налоговой службой гораздо шире, чем получение самой зарплаты вне ведомости: здесь и сокрытие полученных доходов от налогообложения, и вовлечение финансовых потоков в криминальный бизнес, и прочие правонарушения. Только в прошлом году нашей службой установлено 139 случаев получения зарплаты в конвертах. Кстати, преимущественно этим грешат предприниматели.
А. Корнев: — В частности, можно привести такой пример. Наемные работники индивидуального предпринимателя, осуществляющего розничную торговлю на рынках Гомеля, имеют договоры найма на работу. Соответственно за них отчисляется и налог. Но в договорах, зарегистрированных в фонде соцзащиты и в инспекции по труду, обозначена минимальная заработная плата: 150 — 180 тысяч рублей. Ясное дело, что не стал бы уважающий себя человек, у которого двое или трое детей, стоять на рынке с утра до вечера за такие деньги. Только коммунальные платежи, особенно в зимний период, больше, чем зарплата этого наемного работника. Вот и получается, что вроде бы все формальности соблюдены, но львиная доля зарплаты идет “черным” налом. В основном это явление процветает в двух сферах — строительстве и торговле. В частности, немало строителей делает ремонты без оформления и берет за услуги “наличкой”. Всем известно и о том, что строительные бригады, которые выезжают на работу в Россию, формируются без официального оформления. Там они работают на наших белорусских граждан, которые зарегистрировали в соседней стране свой бизнес.
Г. Пашед: — Ни для кого не секрет, что в России на сегодняшний день — принцип заявительной регистрации субъектов хозяйствования: достаточно представить пакет документов. Многие наши граждане годами работают в Российской Федерации без уплаты налогов. Наша служба провела исследование в разрезе небольшого города области с 90-тысячным населением. Полученный результат просто пугает: 15 — 17% трудоспособного мужского населения просто выпало — они не работают, не зарегистрированы в центре занятости, не получают пенсий или каких-либо других пособий... Хотя большинство из них имеет семьи. Возникает резонный вопрос: а как же и за счет чего они живут?
А. Корнев: — К тому же, работая в России, они не имеют никаких социальных гарантий. Наниматель не заинтересован оформлять их официально. Они привозят зарплату, которая не облагается налогом ни в России, ни у нас. Пока Беларусь заключала с Российской Федерацией соглашение об избежании двойного налогообложения, образовалась брешь: сейчас они уходят от уплаты налогов и в Беларуси, и в России. Но в то же время не стесняются пользоваться общими социальными благами: их дети ходят в детсады и школы, посещают поликлиники и так далее.
Корр: — Вопрос к правоохранительным органам: установить личности “бригадиров”, вербующих людей на работу в Россию, наверняка не сложно. Они представляют какой-то интерес для ваших структур?
А. Соловский: — В данном случае налицо правонарушение, связанное с незаконным занятием предпринимательской деятельностью и неуплатой налогов. Поэтому с такими вот конторами и организациями, которые занимаются нелегальным трудоустройством, больше работают наши коллеги из ДФР. Что касается службы по борьбе с экономическими преступлениями, то в сфере строительства достаточно много примеров, воплощенных в возбуждение уголовных дел по фактам различных преступлений: здесь и хищения, и взятки, и другое. Широко распространены, к примеру, правонарушения при оформлении подрядных работ. По документам их выполнением занимаются какие-то организации, а по факту — так называемые “шабашники”. К тому же в актах принятых работ нередко отслеживается завышение расценок. Потом эти деньги обналичиваются, словом, схема известная. Вот в этой части в работу включается наша служба.
В. Германчук: — У нас есть все полномочия для привлечения таких “бригадиров” и других субъектов хозяйствования к ответственности. Они используют в своей работе фиктивные субподряды. Что касается России, здесь есть свои трудности: люди уезжают туда нелегально, зарплату получают неофициально, поэтому говорить о том, чтобы привлечь их к ответственности или хотя бы элементарно вычесть из их зарплаты налоги — весьма проблематично. Потому что мы не знаем суммы дохода, полученного ими в другой стране. Предполагать, конечно, можем. Но документально подтвердить это практически невозможно.
Н. Муровцева: — Кстати, приведу один весьма интересный факт. У работающих за пределами Беларуси, если у них есть хоть какие-то документы от нанимателя, есть возможность зарегистрироваться в органах фонда соцзащиты и добровольно платить за себя взносы, зарабатывая себе стаж. Ну и как вы думаете, сколько с августа прошлого года таковых зарегистрировалось? Аж три человека из всей области стали на учет!
Корр: — А в пределах нашей области удавалось выявлять случаи нелегальной выплаты заработной платы?
В. Германчук: — Конечно. У нас были материалы в производстве, когда в ходе проведения мероприятий на одном из предприятий была обнаружена “черная” бухгалтерия, которую пришлось сопоставлять с официальными ведомостями заработной платы. Конечно, это кропотливый труд в плане того, что и объем работы большой, да и к тому же не каждый человек идет на контакт. Но, тем не менее, определенные результаты есть: виновные привлечены к уголовной ответственности, к предприятию применены экономические санкции.
Г. Пашед: — Кстати, рассматривая эту тему, нельзя однозначно определить, в чьей компетенции решение этого вопроса — правоохранительного блока или контролирующих органов. Мы вполне можем вести речь об экономическом правонарушении и о том, что процесс этот состоялся, а зарплата в конверте — всего лишь его результат.
Е. Коробкова: — Нам надо четко разграничивать: на кого возложены контрольные функции, а на кого — функции разъяснительного плана. У нашего комитета нет тех полномочий, которыми обладают, к примеру, сотрудники налоговой инспекции. Мы пришли с проверкой на малое предприятие, нам показали тарификацию, мы сказали: “Нет, в данном случае положен не 13-й разряд, а 11-й”. Но смотреть, что у этого бизнесмена работает не 8 человек, как указано в штатном расписании, а 12, и что четверо где-то по углам в цеху прячутся — это уже, извините, в наши функции не входит.
Корр: — Это правда, что зарплата в конвертах касается в основном низкоквалифицированных кадров? В Департамент по труду поступают жалобы такого рода?
В. Кулинкин: — Поступают. И немало. Причем не только по вопросам начисления зарплаты. Кстати, специалисты высокого уровня тоже, помимо зарплаты по ведомости, получают немалые суммы наличными. Но о доплатах они, естественно, умалчивают. Чаще обращаются по другому вопросу, касающемуся в основном малого предпринимательства: мол, была договоренность с нанимателем о какой-то более высокой сумме, а в результате она оказалась в полтора-два раза ниже. Я хотел бы отметить, что у нас очень много претензий к работе индивидуальных предпринимателей. При проверках выявляется, что у них нет практически никаких документов о получении и выдаче зарплаты работникам, какого бы размера она ни была.
Корр: — По вашему ведомству какие наказания предусмотрены за такие деяния?
В. Кулинкин: — Это, как правило, административные штрафы. На должностных лиц — от 4 до 20 базовых величин, а на юридических — до 50. По законодательству наше ведомство вправе наказывать руководителей предприятий за выплату зарплаты ниже прожиточного минимума. Мы тесно взаимодействуем с налоговой службой, от которой получаем информацию такого рода.
Корр: — Здесь прозвучало мнение, что выплатой зарплаты в конвертах грешат предприниматели. Значит ли это, что такое понятие напрочь отсутствует у субъектов хозяйствования государственной формы собственности?
А. Корнев: — Ни в коей мере. Буквально пару месяцев назад мы совместно с ДФР провели проверку одного из государственных предприятий. Оказалось, что некий гражданин, вступив в сговор с директором этого предприятия, выделил ему объемы строительных работ на территории своей организации — ремонт цехов и прочее. Хотя ремонт производили гомельчане, директор и предприимчивый гражданин договорились, что акты выполненных работ будут оформлены через минскую фирму. Потом планировалось эти денежные средства обналичить. Но что-то не получилось у этого гражданина — не нашел он фирму в Минске. Тогда они пошли другим путем: на предпринимателя получили лицензию на выполнение строительных работ и задним числом подписали акты выполненных работ. В итоге, в кошельке предпринимателя осело 50 миллионов рублей наличными за работу, которую он не выполнял. А посреднику, который вступил в сговор с руководителем предприятия, достался “откат” на сумму 20 миллионов рублей. Рабочие, которые фактически выполняли эти работы, получили, с их слов, по 250 долларов. В результате мы доначислили госпредприятию налогов более чем на 100 миллионов, а предпринимателю — 32 миллиона рублей. Все эти средства поступили в бюджет. Сейчас проводим проверочные мероприятия в отношении посредника.
Корр: — А разве в этой ситуации не усматривается еще и должностное преступление?
А. Соловский: — Ситуация очень интересная. Но прежде чем давать какую-либо правовую оценку, следует основательно в ней разобраться.
Н. Муровцева: — Мы проверяли предприятие в Петриковском районе. По ведомости проходят несколько человек, у которых зарплата около двух миллионов. И это при том, что в колхозах невысокие заработки. Как оказалось, и объема тех работ никто не выполнял, и людей, на которых эти деньги начислены, вероятно, не существует. Все это вылилось в уголовное дело.
Корр: — Сотрудники каких ведомств стоят на защите людей, которые получают заниженную зарплату?
Е. Коробкова: — Я уже говорила о том, что основная задача комитета по труду, занятости и соцзащиты населения — проверка правильности начисления заработной платы в соответствии с действующими нормативными актами. Общеизвестно, что существует единая тарифная сетка. При проверке ряда предприятий вневедомственной подчиненности (это как и малые предприятия, так и ОАО, ОДО и т. д.) сплошь и рядом фиксируем неправильную тарификацию работников. И за редким исключением в сторону превышения. В основном, разряды занижены. Требуем от руководителей предприятий, чтобы был произведен перерасчет, доплачена недополученная зарплата.
В то же время хочу сказать о государственной политике в области оплаты труда. Она носит плановый характер, который выражается в том, что размер роста зарплаты является одним из основных показателей социально-экономического развития как республики, так и региона.
В прошлом году по указанию Совета Министров были разработаны региональные и отраслевые программы по повышению размера зарплаты на каждом предприятии до 200 долларов США к декабрю 2006 года. Но к этому сроку задача не была выполнена по ряду объективных обстоятельств, и посему действие программы продлено до конца 2007 года.
Корр: — Давайте послушаем бизнесменов. Как вы думаете, почему обсуждаемый вопрос касается в большей степени предпринимателей? Может, в законодательстве есть какая-то брешь?
И. Щербаков: — Даже в этой дискуссии стало заметно, что жалобы пишут только тогда, когда работник и наниматель не договорились между собой. А если договорились и эта договоренность выполняется, то какой резон жаловаться? Считаю, что нет единого комплексного подхода к решению этой проблемы. Вы знаете, что в Беларуси уровень налогообложения превысил аналогичный уровень Швеции? Налоговая нагрузка составляет 53 процента. Возникает вполне резонный вопрос: почему мы не живем как в Швеции? Потому что у нас процветает зарплата в конвертах, потому что, идя к врачу, надо брать коробку конфет или бутылку коньяка. Недавно Владимир Семашко, выступая в парламенте, признал, что наши директора предприятий социально не защищены, потому что имеет место тарифная сетка, которая всех под одну гребенку выравнивает. А ведь пенсии директоров на самом деле только на 5 — 10 процентов выше, чем у обычных работников. Как раз-таки тарифная сетка, о которой шла речь, далеко не совершенное понятие.
Сейчас дефицит специалистов высокого уровня. Найти хорошего главбуха, хорошего экономиста — сложно, декларанта — невозможно. Как их привлечь к себе на работу, если по тарифной сетке зарплата декларанта отличается от зарплаты экономиста только на 5 процентов? Хороший специалист идет к тому, кто больше платит, а больше платить можно как? В конверте. Может, стоит говорить не столько об уходе от налогов, сколько о материальной заинтересованности профессиональных кадров?
В. Тропачёв: — Я представляю руководителей производственных предприятий малого и среднего бизнеса. Хотел бы подойти немного с другой стороны к обсуждаемому вопросу. С каждым годом растет число индивидуальных предпринимателей. Так вот их налогообложение по сравнению с нашим — небо и земля. Поневоле начинаешь сопоставлять все данные. Зачастую бывает как? Заплатил “индивидуальщик” фиксированный налог, показал по документам мизер зарплаты, из которой уплатил подоходный налог. А все остальное — зарплата в конверте. Некоторые мои работники говорят, что за ту же сборку мебели индивидуальный предприниматель предлагает им заплатить больше, чем я на своем предприятии. Но я ведь обеспечиваю социальную защищенность! Надо проводить с людьми разъяснительную работу. Потому что каждый считает зарплату чистыми, а куда удерживаемый у них подоходный налог уходит — половина молодежи даже не задумывается. Сейчас все обсуждают введение новой налоговой системы для ИП с
1 января, которая возможно урегулирует неравенство в налогообложении между индивидуальными предпринимателями и представителями малого и среднего бизнеса.
И. Щербаков: — Хотел бы поддержать коллегу в том, что налицо системные противоречия и законодательные нестыковки в соотношении налогообложения юридических лиц и единого налога индивидуальных предпринимателей. Вот и получается, как в расхожей фразе: над тем, как написать закон, думают 1000 человек, а как его обойти — 10 миллионов.
Н. Муровцева: — В последние годы резко возросло число предпринимателей, использующих в своей работе найм. До 2002 года у ИП было добровольное страхование и они платили взносы только за наемных работников. В нашей области таких нанимателей еле насчитывалось тысяч пять. Теперь их уже 15 тысяч.
А. Атрощенко: — А давайте осмыслим само понятие “индивидуальный предприниматель”. Вдумайтесь в слово “индивидуальный”. Почему мы говорим о том, что у него должна быть наемная рабочая сила?
В. Тропачёв: — Полностью поддерживаю — индивидуальный предприниматель должен работать индивидуально. Если и есть конкуренция между ИП и малым и средним бизнесом, то она должна быть здоровой, на равных условиях в налогообложении. А при нынешних условиях получается, что выгоднее предприятие разбить на 20 — 30 индивидуальных предпринимателей и работать в рамках нашего закона, отчисляя значительно меньше налогов.
А. Атрощенко: — Возьмем хотя бы свежий пример. Все знают, как продаются мягкие игрушки на жлобинском вокзале. Недавно комитет госконтроля области совместно с налоговой инспекцией и ДФР отработали вопрос по производству этих игрушек. Была вскрыта подпольная работа предпринимателя, на которого работало 7 человек, зарплата которым выплачивалась мимо ведомости.
Н. Муровцева: — У нас и месяца не проходит, чтобы в очередном районе области очередной такой случай не всплыл, вообще с этим явлением мы сталкиваемся постоянно. Вот и родственникам предпринимателя — российского гражданина, проживавшего в Светлогорске, — который погиб в России, мы не вправе были даже пособие на погребение выдать: не положено по закону. А сам он при жизни от социальной защиты отказался. В общем, проблема есть.
Я согласна с тем, что зарплата в конвертах — это конец цепочки в теневом бизнесе. Когда “черные” деньги начинают оседать в карманах, человек привыкает со всеми точно так же рассчитываться. Он немножко в другой, я бы сказала, этической сфере начинает жить. Нигде не работает, но у него есть доходы. Отсюда и подношения, и взятки. Единственное, как мы можем воспитывать людей не получать зарплату в конвертах — это, прежде всего, строго спрашивать при регистрации крупных вещей — той же недвижимости. Считаю, что не должно быть такой ситуации, когда человек получает 180 тысяч рублей и, извините, регистрирует коттедж. Людей, получающих официально больше 2 миллионов рублей в месяц, у нас в области чуть больше 2 тысяч человек. Вот их сколько — тех, кто может строить коттеджи, покупать машины! А ведь посмотрите вокруг — скупается недвижимость, делаются евроремонты и не двумя тысячами человек все это ограничивается!
И. Щербаков: — Здесь собрались в основном представители контролирующих органов. Хотелось бы, чтобы борьба с этим явлением, которая пошла с подачи налоговой службы, не превратилась в охоту на ведьм. Нужно бороться не только с последствиями, но и с причинами данного явления.
Г. Пашед: — На сегодняшний день ясно одно — по большому счету этим вопросом плотно занимается пока что только налоговая инспекция. В “Гомельскай праўдзе” уже рассказывали о нашей акции “Нет — зарплате в конвертах”. Так вот по опросу, проведенному нашими сотрудниками на улицах Гомеля, выяснилось, что от 25 до 30 процентов респондентов получают зарплату в конвертах. Это говорит о многом.
О. Одинокий: — Хочу привести свежий пример. На данный момент у нас проходит проверка. Учредитель предприятия, которое мы проверяем по договорам займа, одолжил своему предприятию довольно крупную даже по столичным меркам сумму. Мы стали сопоставлять его расходы и доходы, естественно он предоставил множество расписок о том, кто и сколько ему одолжил. В итоге вышли на сумму в 30 миллионов рублей, которые ему подтвердить так и не удалось. Какие тут вопросы возникают? Все займы, которые даются родственниками или друзьями, должны нотариально регистрироваться и облагаться подоходным налогом с его последующим возвратом. Мы ведь затронули в разговоре только социальную сторону зарплаты в конвертах. А ведь за этим явлением — сотни тысяч долларов, которые отмываются в результате различных схем. Нам даже важнее не столько уличить в обмане какого-то конкретного человека, а раскрыть серьезную секретную схему, за которой стоят огромные средства. Сложность в том, что нам приходится работать без всяких документов, теневые доходы ведь ни по каким документам не проходят. Хотелось бы, что бы к этой проблеме активнее подключались и правоохранительные органы.
Г. Пашед: — Хотела бы напомнить “телефон доверия” налоговой инспекции 74-38-06. Вы можете рассказать о том, что вас тревожит. Чем больше будет порядка, тем больше — в бюджете денег и, соответственно, социальных выплат.
Н. Муровцева: — Все таки зарплата в конвертах — это обоюдный риск. Наниматель выигрывает финансово, но рискует: когда его “накроют”, он получит по полной программе. А наемный работник рискует тем, что вроде ему платят неплохо, но потом он недополучит много чего. И еще тем, что в один прекрасный момент ему могут и не выдать этот конверт. Он заключил договор на 150 тысяч, вот и получай свои 150 тысяч, и гуляй…
Е. Коробкова: — Благодаря “Гомельскай праўдзе” мы впервые встретились вместе для обсуждения этой темы. И, думаю, пришло время для того, чтобы на официальном уровне провести координационный совет по этому вопросу. Определить способы обмена информацией, заняться формированием единого банка данных для всех служб. То есть сделать все возможное, чтобы это была действительно системная работа. Но все равно я считаю, что главным координатором в этой работе должна оставаться налоговая инспекция.

Н. Муровцева: — Давайте проанализируем лицевые счета персонифицированного учета. Сегодня их в области более 800 тысяч. При этом почти 177 тысяч, то есть четверть, составляют те, у кого общая сумма за год не превысила 12 минимальных зарплат. Надеюсь, вы в курсе, что если за год человек не заработал 12 минималок, значит, года стажа у него нет, независимо от того, ставили ему какие-то штампы в трудовую книжку или нет.
А более 200 тысяч человек в нашей системе персонифицированного учета даже не зарегистрированы. Это люди, которые за последние 5 лет нигде официально не работали.

В дискуссии принимали участие
Инспекция Министерства по налогам и сборам Республики Беларусь по Гомельской области
Галина Пашед, начальник
Александр Корнев, заместитель начальника
Олег Одинокий, начальник инспекции МНС по Железнодорожному району г. Гомеля
Управление Департамента финансовых расследований Комитета госконтроля РБ по Гомельской области (ДФР)
Вадим Германчук, начальник оперативного отдела
Комитет госконтроля Гомельской области
Александр Атрощенко, начальник управления контроля отраслей хозяйства и денежно-кредитной сферы
Управление Фонда социальной защиты населения Министерства труда и соцзащиты Республики Беларусь
Нелли Муровцева, заместитель начальника
УВД облисполкома
Александр Соловский, начальник управления по борьбе с экономическими преступлениями
Комитет по труду, занятости и соцзащите облисполкома
Елена Коробкова, первый заместитель председателя
Гомельское областное управление Департамента государственной инспекции труда Министерства труда и соцзащиты Республики Беларусь
Владимир Кулинкин, начальник отдела по надзору и контролю за соблюдением законодательства о труде
Иван Щербаков, бизнесмен
Виктор Тропачёв, директор ООО “Мебельное предприятие “Веста”.
Круглый стол провела Наталья ПРИГОДИЧ