В Гомельском государственном техническом университете имени П. О. Сухого недавно состоялась научно-техническая конференция «Машиноведение-2012», посвященная нашему именитому земляку. В научных чтениях принимали участие белорусские, российские и украинские ученые. Из Москвы также приехали представители ОАО «Опытно-конструкторское бюро Сухого». Один из его сотрудников Павел Плунский, учитывая присущую оборонным предприятиям закрытость, согласился пообщаться, но только с нашим изданием.
— Со дня ухода из жизни выдающегося авиаконструктора прошло почти 40 лет. Осталась ли сегодня в вашем опытно-конструкторском бюро аура Павла Сухого?
— Думаю, да, в какой-то степени. То, что заложено Павлом Осиповичем, — осталось. На воспитание человека влияют и семья, и среда, и город. Естественно, это откладывает свой отпечаток там, где он долго живет и работает. Ведь у каждого остаются исторические корни.— Павел Васильевич, и все же задумки Сухого послужили опорой для сегодняшнего взлета вашего акционерного общества?
— Я бы сказал не столько о задумках, сколько о подходах и методах технических решений, которые Сухой реализовывал, и на которых воспитывал свой коллектив. К слову, на проводимых им совещаниях всегда выслушивались все точки зрения. Стиль его общения не вынуждал, а воодушевлял людей творчески относиться к порученному делу. И сотрудники это ценили, отвечая на это доверие конкретными делами. Хотя сам Павел Осипович был достаточно сдержан в отношениях с коллегами. Но умел правильно построить работу, воспитать коллектив единомышленников, который сейчас, слава Богу, остается на плаву и продолжает работать.— За счет чего удалось выжить в нелегкие годы, когда ОКБ ушло из-под государственного крыла?
— Благодаря грамотной политике нашего тогдашнего руководителя Михаила Петровича Симонова, который сделал ставку на экспортную политику. Он сохранил работоспособность всего куста суховской кооперации. Ведь наше бюро только вершина технологической цепочки смежников, в которую входит множество слоев и звеньев различных предприятий — вплоть до добычи руды. Нельзя не сказать об оставленном Павлом Осиповичем заделе. Ведь еще при нем закладывался известный Су-27. Машина получилась настолько удачной, что мы вышли с ней на внешний рынок. Мало того, смогли быть там успешными. Поэтому, благодаря экспортным поставкам, удалось удержать и научный, и производственный костяк, который привел к стабильной работе.
— Гениальные идеи зачастую не воспринимаются современниками. Но ведь именно их нередко проводил в жизнь руководитель ОКБ Павел Сухой?
— Когда Павлу Осиповичу необходимо было выполнить решение по снижению затрат в сложившемся серийном производстве, он применял дозированные технические решения, которые практически всегда приводили к существенному повышению характеристик самолета. К примеру, создание на базе прослужившего 15 лет истребителя-бомбардировщика типа Су-7б. Внедрение на нем крыла с изменяемой стреловидностью позволило выйти, по сути, на новое семейство машин, которому суждено было прожить еще 20 лет. Когда же он работал над новой для своего времени конструкцией, то использовал смелые новаторские, но обязательно тщательно выверенные решения.— Человеку надо время от времени падать, говорил главный авиаконструктор. Вы знаете, что он имел в виду?
— Спустя годы, трактовать довольно сложно. Мне кажется, что смысл этого высказывания в цене ошибки конструктора. Тот, кто не набил себе шишек, может наломать много дров. Бывало, во время испытаний новых моделей самолетов гибли люди. Это могло быть связано с недостаточно полной отработкой какого-то технологического этапа. Такое нередко случается особенно в совершенно новой области знаний. Ведь абсолютно все предвидеть невозможно. Но Павлу Осиповичу был дан дар технического предвидения. Он принимал грамотные решения даже при недостатке исходных данных.— Сухой создал свыше пятидесяти оригинальных конструкций самолетов, из которых около половины обрели крылья. Насколько актуальны сегодня его разработки?
— При создании революционной модели Т-4 было внедрено около 600 новых технических решений на уровне изобретений. Хотя эта машина не пошла в серию, зато был создан научный задел, который нашел свое воплощение в других образцах сегодняшних самолетов. А что касается серийных конструкций, то до сегодняшнего дня в Военно-воздушных силах России и других стран СНГ до сих пор эксплуатируется заложенные еще при нем образцы.— Многие советские КБ специализировались на конкретных направлениях, однако у Сухого, казалось, не было ограничений: он создавал бомбардировщики, штурмовики и истребители-перехватчики...
— Работать над таким спектром машин ему позволяли выдающаяся техническая подготовка и врожденная прозорливость. Ведь Павел Осипович начинал учебу еще в дореволюционные времена. Очень хорошую школу прошел в КБ Туполева. Полагаю, именно этим объясняется достаточно широкая гамма самолетов, над созданием которых трудились в нашем опытном конструкторском бюро.— Нередко спорят, был ли Павел Сухой автором фразы: «Красивый самолет хорошо летает...»
— Эти и подобные высказывания кому только не приписывают. Но с другой стороны, есть такое понятие, как техническая целесообразность. Самолет летает по жестким законам аэродинамики, которые не подчиняются идеологическим и политическим пристрастиям, однако именно для того, чтобы обеспечить соответствие этим законам, приходится много работать, буквально «вылизывать» аэродинамику самолета. И в этом смысле штамп «красивый самолет — хороший самолет» имеет право на существование.— В советские времена даже на специализированных предприятиях была актуальна тема выпуска товаров народного потребления. Как это касалось ОКБ Сухого?
— При Павле Осиповиче у нас была очень интересная работа, связанная с созданием искусственного сердца. Как-то к Сухому пришел рядовой конструктор, у которого были кардиологические проблемы, и предложил ему этим заняться. Для новой темы в рамках КБ по согласованию с Министерством авиапромышленности было создано отдельное подразделение, которое в дальнейшем выросло в межотраслевую лабораторию. Мы вышли на высокий технический уровень. Подключились наши и американские ведущие кардиологи. Тот конструктор не дождался завершения работы над уникальным прибором. С развалом СССР это направление не нашло дальнейшего развития.— Павел Сухой большое внимание уделял комфорту всего трудового коллектива. Отразилась ли такая забота на рабочем месте пилота?
— Одно дело, творческий климат в коллективе, и совсем другое — требования военных, к которым он всегда относился с большим вниманием и старался максимально учесть даже, казалось, невысказанные пожелания. Ко всем замечаниям, я бы сказал, он относился очень щепетильно. В самолетах каждая деталь выполняет строго определенную функцию. Поэтому разговор может идти о функциональности составляющих конструкций и требованиях заказчика.— Как складывается сотрудничество между ОАО «ОКБ Сухого» и Гомельским ГТУ имени П. О. Сухого?
— Я считаю, что у нас очень хорошие отношения. Мы всегда рады видеть гомельчан у себя. С удовольствием принимаем участие в научных конференциях в Гомеле. Каждый семестр 8 студентов и 2 аспиранта университета имени Павла Осиповича Сухого вдобавок к основной стипендии получают в рублях банка России дополнительную стипендию нашего ОКБ. Кстати, у нас большая программа поддержки молодежи, начиная от победителей школьных олимпиад до уже сформировавшихся специалистов. Мы хорошо помним провал по кадрам в начале 90-х годов, и как их довелось готовить. Из общения с сотрудниками технического университета я понял, что в Гомеле работают люди грамотные и талантливые, нацеленные на подготовку настоящих квалифицированных специалистов. Хотелось бы отметить, что они неравнодушные люди, а это самое главное.
К сведению Российское ОАО «ОКБ Сухого» разрабатывает гражданскую и военную авиационную технику. Его коллективом создано около 100 типов самолетов. Общее число их модификаций превышает 10 тысяч, каждый пятый поставлен за рубеж. На самолетах «Су» установлено более 50 мировых рекордов.
