Озаричское детство приходит в сны. Невыдуманная история жизни бывшей малолетней узницы

Родилась собеседница в деревне Зарижье Волосовичского сельского Совета Октябрьского района. В 1944 году она уже была, как говорит, «ладной пацанкой». И те страшные десять дней с 10 по 19 марта ее детская память запечатлела навсегда.

Вот что рассказала Любовь Денисовна.

– Мы с мамой и двумя братиками прошли все круги ада. Узников Озаричского лагеря днем и ночью охраняли немецкие солдаты на сторожевых вышках. Если кто-либо приближался к колючей проволоке, охранники стреляли без предупреждения.

Март 1944-го выдался холодным. Ночи были морозными, днем шел дождь, а 15 марта выпал снег. Матери собирали детей на ночь в группы по 15–20 человек, укрывали чем могли и, не отходя от них все ночи, оберегали от холодной смерти. Питались тем, что женщины сумели спрятать и держать при себе: зернами ржи, пшеницы, проса и мукой. Пить приходилось болотную воду. Каждый день, а тем более ночь, уносили сотни человеческих жизней. Умерших за пределы лагеря никто не вывозил, они так и оставались незахороненными.

Помню, рассказывали, что одной из узниц пришло время рожать. Рядом находился ее двухлетний сынишка. Она прихватила из дома две тканые постилки. Женщины смогли соорудить ей из веток что-то наподобие постели. Родился мальчик. Но у матери не было даже сил дать ему грудь. Умерли и новорожденный, и двухлетний сынишка.

Долгожданный день освобождения запечатлелся в памяти навсегда. За колючей проволокой все было заминировано. Наши солдаты разминировали узенькую дорожку, по ней нас и выводили. Кто-то не вытерпел, шагнул в сторону, и сразу же погиб. Всех узников поместили в Новоселковскую больницу, нас долго выхаживали медики.

После войны вернулась в родную деревню. А хаты не было. Немцы раскидали ее на греблю. Скитались по всей Беларуси в поисках пристанища. Нигде не нашли, вернулись домой.

Узнали, что отец мой Мозейко Денис Максимович погиб на фронте, за него выплачивали компенсацию. На эти деньги мы и построили небольшой дощатый домик. Так и жили.

Впереди у Любови Денисовны была уже новая взрослая жизнь со своими радостями и горестями. С братом иногда ездили на место Озаричского концлагеря. Там уже была колючая проволока по колено высотой, но перешагнуть ее не осмеливались: казалось, тот ужас могут пережить снова.

Моя собеседница рассказала, что вышла замуж за Ивана Антоновича Гормаша, родила пятерых детей. Семья трудилась на земле не покладая рук. Временно пожили в сарайчике, а потом на окраине деревни купили небольшой домик. Мечтали построить хороший, добротный. Урожай собирали большой. Говорит, продавала овощи и деревенским людям, и кое-чем на рынке в Волосовичах торговала. Дом, наконец-то, построили. Говорит, не дом, а красавец. Любовь Денисовна большая мастерица: на кроватях везде были любовно связанные крючком подзорники, вышитые наволочки, рушники.

Потом случился новый удар судьбы, перевернувший ее жизнь: в результате несчастного случая погиб сын Леонид. А в 1983 году при невыясненных обстоятельствах сгорел дом. Она часто повторяла: пусть бы еще таких много домов горело, лишь бы был жив мой сынок…

Новый дом построили, но рукоделием Любовь Денисовна больше заниматься не стала, и новую живность они уже не завели. Шесть лет назад умер муж.

Домой вернулся сын Иван с маленьким сынишкой. В свое время, отслужив в Афганистане, он был ранен, стал инвалидом. Жил на маленькую пенсию. Потом решил, что негоже ему, молодому парню, сидеть дома, в деревне. Уехал в город, женился. Родился сын. Чтобы обеспечить семью, ушел в плавание на торговом судне. Жена не дождалась Ивана и пустилась во все тяжкие. Вот он и забрал Дениску, приехал к матери. Парню уже 14 лет, думает о поступлении в колледж.

Любовь Денисовну забрала к себе в Гомель дочь Галина. Подлечивает, говорит, что есть подвижки в лучшую сторону. Наследство матери передалось ей, она занимается рукоделием.

А Любовь Денисовна по ночам часто просыпается от ужаса – не отпускает озаричское детство.

Меня очень растрогали слова Любови Денисовны, когда мы прощались в больнице:

«А жить-то очень хочется…»