Мы по-настоящему не знаем, чем опасен COVID-19. О влиянии на легкие рассказала главный пульмонолог Гомельщины

– Его до сих пор никто не разгадал. Нет у нас оружия против самого вируса. При гриппе дал таблетку и получил эффект, а против «короны», к сожалению, препарата нет. Это значит, что мы лечим дальнейшие проявления COVID-19. Но протекает он по-разному, у всех есть особенности: у одного – проще, у второго – тяжелее. Иногда процесс принимает необратимый характер, несмотря на старания. Но такая ситуация у врачей по всему миру. Вероятно, поможет вакцинация.

– Ни я, ни дети. Есть вероятность, что в моем случае – это особенности организма: все время работаю с инфекциями. Конечно, соблюдаю и меры защиты.

– Сейчас стала относиться легче, а вначале было больше страха за близких, из-за этого минимизировала встречи с людьми. Вирус непростой, не всегда все закачивается благополучно, и среди медиков были трагические случаи. К сожалению, у нас погибла старшая медсестра из-за осложнений после COVID-19.

– В случае с COVID-19 это не совсем пневмония. Не сам воспалительный процесс, скорее повреждение сосудов, образование тромбов и уже вторичные воспалительные реакции с совершенно другим механизмом. Например, аутоиммунным – при них организм может начать вырабатывать антитела против своих же клеток и разрушать их. Поэтому здесь зачастую не нужны антибиотики – требуется другой подход к лечению. Бывает, когда не назначаем антибактериальные препараты, сталкиваемся с непониманием со стороны пациентов или их родственников. А анти­биотики иногда только вредят, вызывают повреждение кишечника, вместе с ним диарею.

– Да. Матовое стекло – это воспаленные участки, поражение сосудов, микротромбозы. Они и создают такую картинку – легкие выглядят специфично. Кстати, многие делают УЗИ, когда подозревают, что заболели COVID-19, но это неинформативно, видны только близлежащие отделы. В идеале нужно КТ. Может показать заболевание и флюорография, но не на первых порах.

– Он, как и любой вирус, повреждает слизистую, сосуды, в итоге могут возникать микротромбозы. Это серьезное осложнение. Еще вокруг поврежденных участков развивается вторичный воспалительный процесс – организм выбрасывает биологически активные вещества. Все это симп­томы «матового стекла». Если избыточно вырабатываются такие вещества, развивается цитокиновый шторм (может привести к летальному исходу – прим. автора). Из-за него порой значительно повреждаются легкие – до 70–90%. Затем наступает выраженная дыхательная недостаточность. В целом это тоже тяжелое положение, которое требует экстренных мер. COVID-19 – хитрый вирус. Бывает, после первой атаки на организм идет улучшение. все успокоились, пациента собрались выписывать, а на девятые-десятые сутки наступает шторм, состояние резко ухуд­шается. Причем происходит все очень быстро. Изначально это вызывало сложности. Сейчас понимаем, что может случиться, и мгновенно начинаем лечение.

– Скорее губит избыточный иммунный ответ. К сожалению, ковид, говоря простым языком, пытается нас обмануть. Шторм – это предвестник сложного течения, и врачам приходится бить по иммунитету. Люди, которые склонны к такому процессу, тяжелее переносят COVID-19. В этом случае коронавирус похож на ряд непростых аутоиммунных заболеваний, врачам нужно прибегать к «тяжелой артиллерии». Вариантов несколько, сразу применяем гормональные препараты. Если не помогает и есть показания, определяем интерлейкин-6, С-реактивный белок. При повышении их уровня следует давать дорогостоящий препарат, который подавляет иммунитет, но помогает пациентам остановить шторм. Главное – начать вовремя. Сейчас работаем с ним на ранних стадиях. Это был реанимационный препарат, а теперь есть и в нашем отделении.

– Комплект для пациента – около тысячи долларов. Спасибо Минздраву, местным властям, спонсорам и всем, кто нас поддерживает. Это не бывает лишним. Помощь всесторонняя: у нас уже отремонтировали корпус, установили новую мебель, построили кислородную станцию, которая обеспечивает больницу.

– Если не удается остановить шторм, он может привести к ОРДС. Синдром протекает с выраженной степенью дыхательной недостаточности. Таких пациентов обычно направляют на неинвазивную вентиляцию легких или ИВЛ. Мы получили новое оборудование для кислородной терапии, оно позволяет насыщать большим потоком. Есть и дыхательные маски.

– Да. А также сердце, сосуды кишечника, головного мозга, других органов. Еще вирус может привести к миокардитам, то есть повреждению мышц сердца. Это его растягивает, функция сокращается, может произойти нарушение ритма и даже остановка.

– При 90%-м поражении пациенты находятся в реанимации. Конечно, не приговор, но все зависит от организма. Бывает, что пациенту и после выписки постоянно будет требоваться дополнительный кислород. При этом нужно понимать: это серьезное поражение, плохой исход очень вероятен.

– Только частично. И это долгий процесс – занимает до полугода. К сожалению, полностью все не приходит к норме, остаются фиброзные изменения (рубцы, которые затрудняют прохождение кислорода через стенки альвеол – прим. автора), что в дальнейшем вызывает одышку. Бывает, ее нет, пока человек сидит, но появляется при нагрузке – дает о себе знать рубцовая ткань.

– Да, может. К сожалению, COVID-19 нередко приводит к фиброзу у пациентов разного возраста. Молодые были затронуты меньше в первую волну, сейчас их стало больше, но все-таки по-прежнему чаще к нам попадают люди среднего и пожилого возраста.

– Мы можем только предполагать. У молодых нет других патологий, у них иной гормональный статус и лучше работает иммунитет. Любопытно, но несколько чаще COVID-19 болеют мужчины – некоторые связывают это с работой тестостерона. Как ни странно, к нам также редко попадают курящие и выпивающие люди. Вирус не любит таких, ему ближе «вкусненькие», здоровые. Возможно, это связано с местным нарушением иммунной системы у людей с вредными привычками.

– Думаю, да. Особенно молодежь, которая реже и легче болеет, поэтому маски не носит. Но это эгоистичный подход. Все люди должны ответственно себя вести. Нужно помнить, что заразиться можно и повторно. Также вирус приводит к образованию тромбозов. Человек поправился, вернулся к обычной жизни, но случается отрыв тромба… Плюс из-за фиброза некоторые люди вынуждены менять работу, поскольку им сложно справляться с интенсивным физическим трудом – малейшая нагрузка вызывает одышку. Осложнения тоже опасны, в том числе и для молодых. После COVID-19 и молодой парень может не вернуться к прежней степени активности.

– Повторюсь, большие повреждения легких невозможно восстановить полностью. Здоровая часть легкого забирает на себя функцию поврежденного, и со временем одышка может уменьшаться, но, к сожалению, не у всех. Поэтому рекомендуем пациентам КТ-контроль через полгода. Считается, что восстановление к этому времени завершается. Стоит посмотреть, как оно прошло.

– Носить маску, меньше контактировать, помнить, если собираетесь большой компанией, кто-то может болеть бессимп­томно. Надеемся, что поможет и вакцинация. Плюс нужно слушать врачей. Иногда нам приходится заставлять пациентов трудиться, не все готовы сражаться. Порой следует встать раньше и разрабатывать легочную ткань или 12–16 часов правильно лежать на животе, подкладывая подушку. Это помогает освободить брюшное дыхание.

У многих дома появились пульсоксиметры, которые измеряют насыщение крови кислородом. Считаю, это полезно. Самое главное – не унывать. И помнить: справляются с вирусом разные люди, в том числе пожилые, с хроническими заболеваниями.