Нашумевший на кинофестивалях фильм «В тумане» по повести Василя Быкова начали показывать в Гомеле

Впрочем, как и в других городах Беларуси. Этого кинолюбители ждали долго: много наград, много разговоров, положительные отзывы критиков и доля участия «Беларусьфильма» в производстве ленты. Минут за сорок до конца фильма, когда в зале не осталось никого, кроме нас с подругой, в двери уверенной походкой вошла уборщица. Видимо собиралась навести порядок после школьников, которым пережить половину ленты помогли лишь периодические вылазки за попкорном. Увидев, что вопреки ожиданиям, зал не пустой, присела на краешек первого ряда. Меж тем лучшая часть фильма была припасена Сергеем Лозницей под конец. Видимо, как награда для терпеливых. Прочла в одной из рецензий, что, мол, режиссер воткнул нож в сердце зрителя в первой сцене, а потом просто мучительно его поворачивал. Не знаю, мне кажется, всё же мое предположение вернее. Финальный выстрел в тумане — как момент ясности, которая привносит облегчение в размышления главного героя и сопереживающих зрителей. Все эти невыносимые длинноты я не так давно видела, причем тоже в контексте Каннского кинофестиваля: в до неприличия понятном и простом фильме Михаэля Ханеке «Любовь». Видимо, у мастеров авторского кино они сейчас в тренде. «Любовь» получила в Каннах «Золотую пальмовую ветвь». Но и Лозница нашумел: уже одним фактом попадания второй своей игровой картины в основную программу фестиваля («Счастье моё», как известно, было среди номинантов на главную награду раньше). То, что кино — авторское и не рассчитано на массового зрителя — очевидно. Мало того, мне показалось, что своей целевой аудиторией режиссер видел как раз жюри европейских фестивалей. В частности, когда слушаешь диалоги фильма, не можешь отделаться от ощущения, что они созданы словно специально под адаптацию для западного зрителя. Но фильм хорош, конечно. Много мыслей после него. О том, какими разными могут быть люди в одинаковых ситуациях. Кто-то объяснит туманными обстоятельствами любую подлость, кто-то, даже будучи загнанным в западню, затравленным и лишенным выхода — остается самим собой, просто потому, что иного не дано. Тема, привычная для произведений Василя Быкова, и любой, кто с ними хорошо знаком, скажет, что кино оставляет послевкусие, скорее всего, благодаря хорошей литературной основе. Хотя снят фильм хорошо, интеллигентно, со вкусом. И всё равно хочется срочно перечитать первоисточник.