На Осташковичском месторождении трудятся специалисты Светлогорского управления буровых работ

Александр Ментюк контролирует режим бурения джойстиком

С нами специалисты управления: заместитель начальника центральной инженерно-технологической службы Александр Рудько и начальник районной инженерно-технологической службы № 4 Виталий Зеленый. Нам предстоит увидеть в дейст­вии самую новую буровую установку совместного производства гомельского ОАО “Сейсмотехника” и компании Drillmec. Этим станком бригада бурит наклонно-направленную скважину, проектная глубина которой составляет 2734 метра. В день нашего приезда бурение приближалось к финишу — освоено 2666 метров.

Новая мобильная буровая установка АРС-250 имеет самую большую грузо­подъемность в своем классе — 250 тонн. Его отличительные черты — наличие верх­него привода и мобильность. Телескопическая мачта, которая выдвигается на 40 метров, располагается на автомобильном шасси. Общий вес установки 130 тонн. Аналогов буровой установки в Беларуси нет. АРС-250 невозможно сравнивать с преж­ними станками, где лебедка управляется ручным тормозом и много ручного труда. Это инновационный станок, все процессы полностью автоматизированы и компьютеризированы, а рабочее место бурильщика напоминает кабину пилота.

Навстречу нам спешит мастер буровой Виталий Асадчий. Поднимаемся по мосткам. Вот и хозяева устья скважины — три помощника бурильщика у бурового ключа. Ну и ключик! Такой в карман не положишь: огромная металлическая конструкция с легкостью захватывает длинную, уходящую в небо трубу. Быстрое вращение — и труба автоматически отсоединяется. Обнажая резьбу, она повисает в воздухе. Помбуры синхронно кланяются, подхватывая ручные клинья, на которых мгновение назад в глубине висела бурильная колонна. На верхушке мачты, на полатях — верховой. К нему уходят поднятые трубы. Он ловко принимает их из элеватора, направляет в кассетные отсеки, где ровненько развешены предыдущие. Лязг металла и оглушительный гул моторов, новый захват элеватором — и следующая свеча из труб отправляется ввысь. На профессиональном языке этот труд называется спуско-подъемной операцией — слаженный, синхронный, красивый процесс.


Первый помощник бурильщика Михаил Михалькевич (справа) и помбур Борис Плесканов заняты на спуско-подъемной операции

До этого момента мне приходилось бывать у устья скважины. Но месторождение находилось на продуваемом жгучими ветрами Ямале, и буровой станок был поскромнее. Там на площадке, залитой стылым буровым раствором, властвовал бурильщик. В суровых рукавицах, он стоял у ротора и следил за действиями помбуров. Сразу было понятно, что главный в этом деле он. А здесь? Где бурильщик? Кто всем управляет? Оглядываюсь. Сбоку, среди многочисленных конструкций, не сразу замечаю прозрачную кабину, со всех сторон обнесенную защитной решеткой. Оттуда за нашими перемещениями уже давно наблюдает Александр Ментюк.

Переступаем порог и сразу понимаем, почему Виталий Зеленый называл рабочее место бурильщика вторым бонусом АРС-250 (про первый — чуть позже). Из горячего наружного воздуха попадаем в приятную прохладу. Перед Александром Ментюком, сидящим в удобном мягком кресле, пять мониторов: на четырех отражаются все текущие процессы бурения, на пятый транслируется видео с ключевых локаций буровой. Под руками бурильщика три джойстика с кнопками управления, выше — переговорное устройство. У ног — огромный циферблат со стрелками и мудреной шкалой, похожий на корабельный барометр. Кабина взрывозащищенная, ударопрочная, потому что бурильщик — первый человек, которого необходимо обезопасить в любой ситуации.

С мониторов Александр Ментюк получает всю информацию о жизненных системах буровой установки, контролирует режим бурения, параметры спуска-подъема колонны, работу буровых насосов. “Барометр” рассказывает о “погоде” сверху и под землей — он индикатор веса бурильной колонны и всего того, что висит на крюкоблоке в воздухе.

Александр делает едва уловимое движение джойстиком, и очередная 18-метровая свеча из бурильных труб легко уходит к верховому. На мониторе видно, как она становится на “подсвечник”, верховой освобождает ее от элеватора и отравляет в кассетный отсек. В общей сложности надо поднять 130 свечей, в сумме они и есть пробуренная глубина.

Переезд и монтаж АРСа, который складывается словно телескопическая удочка и состоит из разборных модулей, займет примерно 20 суток. Короткий срок в сравнении с несколькими месяцами, уходившими на ту же операцию со станком 3D. Сэкономленное время можно использовать для бурения уже новой скважины. Это как раз тот случай, когда оперативность влияет на конечный результат, в данном случае — на снижение себестоимости добычи нефти. При успешном освоении монтажных работ буровая бригада сможет укладываться и в более короткие сроки, говорит Асадчий.

В процессе знакомства с новым АРСом я постоянно улавливала круговую “трансляцию”: все едва сдерживали желание больше рассказать и перечислить наилучшие качества нового станка.

Вспоминаю про упомянутый первый бонус АРСа. В чем же он? Виталий Асадчий выводит нас наружу и указывает наверх, где расположен верхний привод. Его механизм отвечает за все операции в процессе бурения, может бурить не только вниз, но и вверх. Мастер говорит, что “Белорус­нефти” нужны именно такого класса станки со средней глубиной бурения. На АРС-250 можно достичь 3000 — 3500 метров: на белорусских месторождениях именно такая глубина залегания углеводородов.

Установка такой грузоподъемности и мобильности нужна и на российском Севере, где работают белорусские нефтяники. После обкатки на здешних месторождениях “первенца” могут отправить бурить вечную мерзлоту Западной Сибири.


Если в России только думают о выпуске подобной мобильной установки, то у нас она уже работает

— Уникальный агрегат! И он наш, сделан в Республике Беларусь, — говорит Рудько. — Если на просторах России и есть пара машиностроительных предприятий, которые пока только думают о выпуске подобной мобильной установки, то у нас она уже работает.

Обладатели АРСа связывают надежды с введением в строй атомной электростанции в Беларуси. Тогда, по их словам, мощный станок сможет работать напрямую от электрической сети, такую возможность проектировщики предусмотрели. В этом случае установка обойдется без дорого­стоящего дизельного топлива.

Асадчий ведет нас к другому важному оборудованию, без которого невозможен процесс бурения, — очистной системе, удаляющей выбуренную породу из раст­вора. Буровой раствор — это “кровь” скважины, ее надо постоянно очищать. Раствор сначала освобождается от соли, крупных частиц, далее отделяется песок, а потом после цент­рифугирования — мелкие частицы глины. Очищенным он вновь поступает к долоту. Такой цикл продолжается, пока идет бурение. Объем использования раствора при бурении этой скважины — 120 кубических метров. “Хранилище” АРС-250 рассчитано на 280 кубометров бурового раствора.

А вот и “мозг” АРСа, на вид небольшой вагончик. Здесь сосредоточена вся компьютерная поддержка буровой установки. Сюда стекается и обрабатывается вся информация, полученная в процессе бурения.

…Когда буровики поставят точку в глубине 301-й, ее оборудуют качалкой и коммуникациями. Затем специалисты управления по повышению нефтеотдачи пластов и ремонту скважин займутся освоением, а далее объект перейдет в добывающее хозяйство НГДУ “Речицанефть”.