Расследование “ГП”: Блеск и нищета Ветковской хлопкопрядильной (фото)

Из-за угрозы увольнения тридцати человек в Ветке разгорелся скандал, который очень скоро получил огласку за пределами райцентра. В первой половине октября на имя председателя райисполкома Андрея Чарненко пришло письмо за подписью директора местной хлопкопрядильной фабрики Валентины Кириченко. В нем содержалась просьба оказать помощь в трудоустройстве кандидатов на увольнение.

От перемены мест слагаемых сумма не изменилась

Речь шла об остановке работы участка, выпускающего пряжу для “Речицкого текстиля” — главного дебитора фабрики, задолжавшего 10 миллиардов рублей. Как можно заключить из письма, именно “катастрофическое вымывание оборотных средств”, спровоцированное дебиторской задолженностью, привело к тому, что в сентябре — октябре предприятию нечем было заплатить за хлопок. В итоге из-за отсутствия сырья производство на некоторое время и вовсе пришлось остановить. В письме также подчеркивалось, что, учитывая сложную ситуацию, в которой фабрика оказалась в силу объективных причин, концерн “Беллегпром” дал свое согласие на остановку работы названного участка. Однако председатель Ветковского райисполкома Андрей Чарненко с таким положением дел не согласился, вследствие чего высказался публично и достаточно жестко. На последнем заседании райисполкома, состоявшемся в конце октября, он довольно эмоционально выразил свое недоверие директору Валентине Кириченко. И сказал, что не позволит хлопкопрядильному производству повторить судьбу местной ткацкой фабрики, прекратившей свое существование, следуя точно таким же курсом. То есть сворачивая производственные объемы, сокращая численность персонала и далее, как говорится, по списку... На заседании рассматривались итоги работы экономики района за минувшие девять месяцев. Оказалось, что Ветковская хлопкопрядильная сумела выполнить лишь один плановый показатель — по энергосбережению. Но, как тут же было сказано в рамках общего экономического обзора, лишь по причине временной остановки производства. Своими мыслями насчет несоответствия директора фабрики занимаемой должности местные власти уже поделились с концерном “Беллегпром”. И, как выяснила “ГП”, не впервые. И не только в этом случае. Ранее райисполком уже инициировал смену руководства Ветковской хлопкопрядильной. Предшественником Валентины Кириченко был Виктор Чеботков, сменивший на директорском посту Михаила Сучкова — нынешнего председателя “Беллегпрома”. Именно глава концерна в бытность свою директором Ветковской хлопкопрядильной фабрики стоял у истоков произведенной на ней модернизации. Под гарантии правительства был взят солидный банковский кредит, давший жизнь инвестиционному проекту стоимостью около пяти миллионов евро. На втором этаже фабрики смонтировали современное швейцарское оборудование, которое позволило выпускать пряжу не только для швейного, но и для трикотажного производства. Об этом Валентина Кириченко рассказала “ГП” в прошлом году, вскоре после того, как заняла директорское кресло. А Михаил Сучков на недавнем заседании обеих палат белорусского парламента высказался еще более определенно — с его слов, в рамках модернизации была, по сути, построена новая фабрика. Однако последователи Михаила Сучкова знамени больших перемен не удержали. Экономического чуда не произошло. Более того, вместо ожидаемого плюса фабрика постепенно ушла в минус. Как говорит Андрей Чарненко, рост дебиторской задолженности стал основной причиной недовольства местной власти деятельностью Виктора Чеботкова. В то время как председатель Госконтроля Беларуси, посетивший фабрику в июне 2012 года, настоятельно рекомендовал ее руководству смелее действовать в части взыскания просроченной дебиторской задолженности, в том числе и через судебные инстанции, был избран иной способ компенсации недостатка оборотных средств. Зарплата выдавалась за счет банковских кредитов, взятых под высокие ставки. С главой района “ГП” связалась по телефону. — Андрей Васильевич, давайте судить объективно. Нынешнему директору фабрика досталась, мягко говоря, не в лучшем финансово-экономическом состоянии. И, быть может, доля чьей-то персональной вины в сегодняшней сложной ситуации не столь велика? Наверняка есть какие-то внешние факторы? — Есть, конечно, объективные причины, есть субъективные: это следует признать. Вот только за время работы нынешнего директора ситуация на фабрике не только не улучшилась, она даже не стабилизировалась. Объемы производства снизились, основные показатели рентабельности — также. Кредиторская задолженность продолжает оставаться высокой, а дебиторская растет. И если по итогам первого полугодия предприятие получило прибыль в размере 12 миллионов, то итогом девяти месяцев стали 800 миллионов рублей убытков. Но это не все: по существующим прогнозам к концу года убытки только вырастут. — У вас свое видение решения проблемы? — Для погашения просроченной дебиторской задолженности необходимо активировать все механизмы: это, в частности, и вертикаль внутри концерна, и суд. Если основная задолженность возникает из-за одного лишь вида пряжи, значит, ее производство нужно как-то диверсифицировать: расширять ассортимент, переориентировать рынки. Я более чем уверен, что емкость рынка не Речицей единой определяется. И, к слову, сегодня в Речице вынуждены покупать пряжу, которая имеет очень высокую себестоимость. А кто работает над тем, чтобы ее снизить? После того как несколько лет назад на фабрике была проведена модернизация, никаких дальнейших шагов в этом направлении еще не было сделано. Поэтому неконкурентоспособная продукция нашла единственного потребителя.

Долг неплатежом опасен

Что в итоге получается? Если посмотреть на показатели бизнес-плана, составленного на волне модернизации фабрики, то ее техническое перевооружение должно было привести к иным результатам. Во всяком случае, те расчеты, которые сегодня на руках у специалистов экономической службы райисполкома, говорят об этом. Например, в 2012 году выручка от реализации продукции должна была составить 7501 тысячу евро, однако не дотянула и до половины. При этом пряжи было произведено в три раза меньше, чем планировалось, — фактически одна тонна вместо трех. Рентабельность реализованной продукции вместо 20,5% составила 7,6%, а рентабельность продаж — 6% вместо 15,7%. Итоги восьми месяцев текущего года также оказались неутешительными. При тех же плановых ориентирах выручка составила 3859,7 тысячи евро, то есть 51,5% от запланированного, объем производства пряжи — 669 тонн (21,4%), рентабельность реализованной продукции — 3,5% (17,2%), а рентабельность продаж — 2,9% (18,5%). Тот факт, что бизнес-план с его показателями пока остается только на бумаге, директор фабрики Валентина Кириченко частично объясняет так: “Для того чтобы вывести на рынок новую продукцию, а это компакт-пряжа, необходимо время”. С этим трудно не согласиться, однако и бизнес-план не мог не учитывать данного обстоятельства. В “Беллегпроме” в ответ на вопрос, почему не выполняются показатели бизнес-плана, лишь пожимают плечами. Впрочем, фраза “возможно, директор недорабатывает” все же прозвучала. А что думает по поводу ситуации на фабрике сама Валентина Кириченко? Кстати сказать, в октябре предприятие акционировалось, что открыло более широкие возможности для инвестиций. — Валентина Владимировна, фабрика выпускает импортозамещающую продукцию. Выходит, основной ориентир — это внутренний рынок? — Не только. В настоящее время мы выполняем заказ российской “Чайковской текстильной компании”. Его стоимость — 10,5 миллиона российских рублей. — Год назад вы говорили о перспективе выпуска смесовой пряжи, состоящей изо льна и хлопка, что позволило бы снизить себестоимость продукции и расширить географию рынков сбыта. — Да, совместно с Витебским технологическим университетом мы продолжаем работу над изготовлением смесовой пряжи для трикотажного производства. Программа рассчитана до конца текущего года. Такая пряжа нами уже получена, и в настоящее время она проходит апробацию на фабрике “8 Марта”. Кроме того, образцы этой пряжи мы отправили в Италию. — Есть ли еще варианты на внешних рынках? — Не так давно мы встречались с представителями немецких компаний. Надеемся, что наши отношения не ограничатся схемой “купи-продай”. Мы видим в их лице потенциальных инвесторов, которые смогут вкладывать средства в развитие нашего производства. — Да, но не так давно его чуть было частично не свернули. Я о решении уволить тридцать человек. — Об увольнении речи не идет вообще. Работа участка, производящего пряжу для “Речицкого текс­тиля”, лишь временно приостановлена. Предприятие, которое находится в довольно плачевном финансовом состоянии, должно нам десять миллиардов рублей, так какой смысл наращивать дебиторскую задолженность? Чтобы добиться погашения долга, мы обратились в суд. Взяли продукцию “Речицкого текстиля” на реализацию и уже выручили около 80 миллионов рублей. Этого, конечно, очень мало. Но как только долг будет погашен, участок заработает.

Так был ли мальчик?

Как видим, руководство фабрики опровергает слухи о намерении уволить тридцать работников. Возникает вопрос: так был ли мальчик? Был. Достаточно вспомнить то самое заседание Ветковского райисполкома, на котором было сломано немало копий. В ответ на реплику Андрея Чарненко насчет тридцати человек, которые попросту окажутся на улице, Валентина Кириченко возразила, что это не совсем так: кого-то из них поднимут на второй этаж, где у части работников истекают сроки действия контрактов. Но дело даже не в этой рокировке, из-за которой кому-то все равно пришлось бы уйти за ворота предприятия. Факт решения об увольнении ничуть не отрицался. Между тем такое решение само по себе выглядит довольно смелым. Сложно предположить, что именно руководство маленькой фабрики, где работают всего-то чуть больше 150 человек, автор идеи уволить пятую часть своего коллектива, в то время как вся страна борется за соблюдение социальных стандартов. Не слишком ли рискованно? Впрочем, никаких доказательств того, что эта идея директору фабрики, возможно, была подсказана откуда-то сверху, нет. Да что гадать? В любом случае “Беллегпром” согласился закрыть убыточный участок: как было намечено самим предприятием — 1 декабря. Соответствующее письмо, подписанное председателем концерна Михаилом Сучковым, директор фабрики получила. Свою позицию глава “Беллегпрома” обозначил и на совместном заседании обеих палат белорусского парламента, состоявшемся на прошлой неделе в Минске. Разговоры о вероятности увольнения тридцати человек с Ветковской хлопкопрядильной фабрики дошли и до Национального собрания, где, в частности, обсуждались вопросы промышленной модернизации. Правда, отвечая на вопрос депутата Петра Шостака относительно увольняемых, Михаил Сучков почему-то снизил их число до 20 человек. Подчеркнув при этом, что половина из них — пенсионеры, и для Ветки с населением в восемь с половиной тысяч это не проблема. Заседание транслировалось в прямом радиоэфире. Кстати, в центре занятости Ветки на очереди сегодня 60 человек. Но это так, между прочим. Очень похоже, что именно благодаря большому общественному резонансу вопрос увольнения тридцати работников с повестки дня пока снят. Но вместе с тем проблем фабрики это не решает. Участок, работающий на “Речицкий текстиль”, находится на первом этаже, в так называемом нижнем цехе. Это довольно мрачное, слабо освещаемое помещение. Смонтированное там оборудование восходит к 70-м годам прошлого века и давным-давно морально устарело. И с пряжей, производимой на нем, сегодня справляются лишь такие же морально устаревшие машины. Как в производственном цехе № 1 “Речицкого текстиля”. Он находится в Ветке, в помещении бывшей ткацкой фабрики. Как говорит директор предприятия Виктор Кондратьев, современные станки, установленные в Речице, просто не берут пряжу низкого качества, в которой путаются фрагменты коробочек хлопка. К слову сказать, это сырье “Речицкий текстиль” приобретает согласно правилам внутриотраслевой кооперации, в то время как на рынке есть пряжа более качественная и дешевая. Продукт из Узбекистана, к примеру, на 30% дешевле. Но суть проблемы не только в этом. Вафельные полотенца и хлопковые покрывала, которые производит цех № 1, перестали быть актуальными, и спрос на них упал. В тренде, говорят на речицком предприятии, смесовая пряжа — лен и хлопок. Ветка только подбирается к их производству, в то время как вначале Орша, а теперь и Гродно уже освоили выпуск. По всему выходит, что нынешнее партнерство невыгодно обоим игрокам. Один пеняет на неплатежеспособность, другой — на морально устаревшее и дороговатое сырье.

Чем дальше в лес, тем больше пряжи

Как долго продлится этот производственный мезальянс? Есть принятое на правительственном уровне решение объединить “Речицкий текстиль” и фабрику “8 Марта” в холдинг. Экономический анализ показал, что в модернизации цеха № 1 никакого здравого зерна нет, проще организовать на его базе новое производство или сдать эти площади в аренду, говорят в Речице. По некоторым данным, гомельчане, которым требуются швеи, готовы принять на работу работников речицкого партнера из Ветки. Получается, что и этот узколокальный рынок сбыта хлопкопрядильная фабрика теряет? Чем в таком случае будут заниматься те ее работники, которых уже никто не увольняет? Вопрос, конечно, интересный. Быть может, Ветковская хлопкопрядильная все же собиралась решить его по речицкому сценарию? Почему бы, коль скоро ни в какой холдинг ее не берут, не озадачить заботой о трудоустройстве увольняемых местную власть? А нижний цех сдать в аренду. А что? Ведь новая фабрика, как было сказано, на втором этаже уже построена. На эти мысли наводит некая пикантная подробность. В начале июня этого года иностранное предприятие с красивым названием “Форест Эко” обрело юридический адрес: г. Ветка, ул. Батракова, д. 38. Это адрес, по которому находится Ветковская хлопкопрядильная фабрика. Учредители ИП — латвийская и шведская компании. Вид деятельности — лесозаготовки. “Данного предприятия на территории нашей фабрики нет, — удивилась Валентина Кириченко. — Да, люди приходили. Но они потом передумали и ушли на “Речицкий текстиль”. И это чистая правда. В Речице подтвердили, пару месяцев назад названное предприятие действительно арендовало у них помещение в Ветке под свой профиль. Так что с Ветковской хлопкопрядильной предприятие и в самом деле ушло. Вот только его юридический адрес, как сказали в отделе экономики Ветковского райисполкома, остался прежним: по месту расположения фабрики. Разумеется, эти сведения ни о чем не говорят. Говорят в “Беллегпроме” — о модернизации первого этажа как о перспективе. Однако для того, чтобы профинансировать очередной виток техперевооружения, нужен бизнес-план, а его, как тут же выяснилось, пока нет. Что ж… Остается надеяться, что бизнес-план, конечно же, когда-нибудь появится и на первом этаже обязательно будет смонтировано оборудование для изготовления такой востребованной сегодня смесовой пряжи. И все тогда скажут, что Ветковская хлопкопрядильная — молодец! Сначала погибает, а потом не сдается.