Даже зэков начали освобождать из тюрем и выдавать им оружие. Беженец из Луганской области рассказал, что происходит на Украине

– В 2014-м наш поселок недолго находился в составе ЛНР, потом был подконтролен Украине. Мы изначально этого не хотели, но у нас никто не спрашивал. Сказали, что это их территория. Не люди, а именно территория. А вообще основной лозунг: Украина превыше всего. То есть превыше моих детей, меня, жизни.

Был упадок, как говорят по офи­циальному украинскому телевидению, депрессивный регион. На плаву остались несколько заводов, молодежь искала работу за границей. В нашем поселке есть химпредприятие, построенное еще в советское время. Когда-то это был мощный государственный оборонный завод, там изготавливали взрывчатку для шахт и карьеров. Сейчас остались несколько цехов, их выкупили частники, пытались там что-то делать. Я работал на производстве нитропродуктов мастером, жена – оператором. Вчера фото прислали, что завод разбомбили. Вооруженные силы Украины там организовали склады для боеприпасов. Россиянам ничего не осталось, как нанести по ним авиаудар.

– По меркам нашего города зарплата неплохая, но в целом маленькая, около 300 долларов.

– При Порошенко вообще ничего не делалось для страны. Разруха полная. Когда Зеленский пришел, хоть как-то начали межгородские дороги строить. В городе до них не дошли. Что-то крутилось, но за счет финансирования из европейских государств, своих денег не было. Что Порошенко с Зеленским удавалось выпросить, побираясь по другим странам, тем и пользовались. В нашем поселке в плачевном состоянии находились два старых заводских общежития. Их начали восстанавливать, чтобы якобы сделать дома для переселенцев с Донбасса, кто хотел бы переехать на украинскую территорию. Понятно, что люди разные, с разными политическими взглядами. У кого-то родственники здесь жили, кто-то аполитичен, кто-то просто ищет, где получше. Отремонтировали фасад, утеплили крышу, и заграничные деньги на этом закончились.

Сказать, что инфраструктуру создавали или ремонтировали, не могу. Производства останавливались, падал сбыт, товарооборот, предприятия не выдерживали конкуренции. При Януковиче наш завод закупал сырье в основном в России. И оно было для нас дешевым. Сейчас должны были приобретать его в Польше, Чехии и Словении. Естественно, что себестоимость продукции значительно увеличилась. По идее, она должна уходить на европейский рынок, но чтобы там конкурировать, надо иметь и цену нормальную, и высочайшее качество. А ни того ни другого не было.

Наш химзавод работал почти в ноль, просто чтобы хоть как-то удержаться. Из-за дорогих газа и энергоресурсов один из цехов закрыли три года назад, хотя заказы были. Работать стало н

ерентабельно.

И про уровень жизни: у моего тестя пенсия 1600 гривен, это 60 долларов. А за газ надо в месяц платить 3000 гривен – 100 долларов. Нищенство! Когда Украина поссорилась с Россией и стала дружить с Европой, люди начали переходить на дрова.

– Там такой же упадок, как и везде. Что-то делается ради показухи, а в целом ситуация печальная. Молодежи советуют делать загранпаспорт и уматывать в Польшу. Наши власти хотят «протащить» закон о том, чтобы люди трудились в Европе, а налоги платили здесь.

Второй вариант: идти в армию. Там хорошо платят плюс разные бонусы, например скидка на коммуналку. Зарплата более 1000 долларов. Максимум, на что ты можешь рассчитывать в других сферах, – работа грузчиком за 6000 гривен. Когда у тебя трое детей, и тебе нечем их кормить, на эти деньги не проживешь, ведь за газ еще заплатить надо. Но одно дело – служить в мирное время, другое – идти на передовую. Многие начали дезертировать.

– С началом АТО начали действовать законы, согласно одному из которых государственным языком стал украинский. Началась насильственная украинизация. Янукович когда-то пытался продвигать идею, чтобы русскому дали статус если не второго государственного, то хотя бы регионального. Но это заглохло. Нужно было поменять вывески на магазинах, обслуживать посетителей на украинском. Правда, власти боялись еще одного бунта, поэтому за русский язык нас особо не ущемляли. Не могу смириться с тем, что образование ведется на украинском, но самое ужасное, что они переписали историю. Нас пытались превратить неизвестно в кого. Убеждали через СМИ, что Россия – враг, агрессор, а Европа, Америка и НАТО – то, что нам надо.

У нас вообще-то полстраны на русском разговаривает. Хотя на Западной Украине по морде могут дать за это. В остальных частях только в массмедиа вещают по-украински для показухи, и те, кто «переобулся», тоже начинают на ломаном щебетать. В быту же все осталось по-прежнему.

– Я жил недалеко от школы. Когда в нее заселилась украинская тероборона, женщин и детей, сидевших в подвалах, выгнали. Делали это на камеру для того, чтобы создать картинку. Украинские войска оборудуют на крышах гражданских объектов огневые точки, во дворе ставят гаубицы или танки и ведут огонь артиллерии в сторону ЛНР или российских войск. Через две минуты прилетает ответный огонь. Вместе с этим разрушаются гражданские объекты, а по-другому и быть не может. При этом по ТВ показывают, что это россияне так соцсферу обстреливают. Но мы-то видели, что там на самом деле происходит. Еще скажу, что людей из домов на окраинах выселили, чтобы самим там разместиться и быть готовыми нападать. Хотелось сказать нашим воякам: так выходите в поле и встречайте там российских военных, вы же самая крутая армия Европы. Чего к людям в дома ломитесь?

– Выехали 15 марта, когда начались интенсивные боевые действия, во дворы летели мины и снаряды. Накануне мы с соседом разговаривали, он планировал к дочке в Москву отправиться. Собрались за пять минут. Сформировали колонну из пяти машин, ехали через украинские блокпосты. Врали, куда направляемся, так как не знали, остались бы в живых или нет. Перемещались «по серой зоне» через поля. Это такие территории, где прошли боевые действия, но власти никакой нет. Через погранпереход «Меловое» перебрались в Россию.

– Тогда нет. Сейчас не знаю.

– Он разделен на две части: одна под контролем ЛНР, вторая – под Украиной (на момент нашего разговора 24 марта – прим. автора). Люди разделены на два лагеря: те, кто лояльны к России, и те, кто к Европе. В моем городе флаг ЛНР над исполкомом повесили, но сестра, когда выезжала на днях в Ростов, сказала, что бои не прекращаются. Украине подконтрольны три города народной республики, остальные – народной милиции. Там тихо, восстанавливают газ, воду, свет, магазины работают, бензин завозят. Шевелятся как-то. В Волновахе начинает работать местная биржа труда. Пока работа для мужиков такая – отстраивать насе­ленные пункты, возвращать их к жизни.

У нас большинство людей настроены пророссийски. По итогам референдума 2014 года 90% высказались против украинской власти. Мы любим нашу страну, но такой, какой она стала после Майдана, она нам не нужна.

– В основном на юге и северо-востоке страны – в Николаевской, Харьковской, Донецкой, Луганской, Киевской, Черниговской областях, в Сумах. В западной части намного спокойнее. Наблюдали и выражали озабоченность

– По телевизору рассказывают, что россияне расстреливают мирных жителей, которые прорываются через российские блокпосты. Якобы у них все отбирают. Я в это и так не верил, а когда ехали к границе, нам давали хлеб, подсказывали дорогу. Говорили, что мир здесь. Мои знакомые, кто остался там, пишут в вайбере, что у выезжающих на территорию Украины отбирают автомобили и пересаживают на автобусы.

Подконтрольное телевидение и интернет-каналы формируют остервенелую ненависть ко всему российскому. Навязчиво транслируют эти идеи. Пенсионеры, у которых нет доступа к Сети, верят, что Путин ест младенцев. За восемь лет время потеряно, выросло новое поколение, которому мозги хорошо промыли. Они с факелами, как нацисты, ходят, песни поют.

– Хорошо. Восемь лет вооружались, Европа и НАТО в этом участвовали. Строили рубежи, техникой обеспечивали. Натовские инструкторы курировали усиление. Руководство армии Украины в места боевых действий направило бригады, которые участвовали в антитеррористической операции на Донбассе и в Луганской области. Солдатам дали опыт, оснастили технически. Это не та армия, которая была до 2014 года, я бы даже сказал, что она в состоянии легко по зубам дать армии Польши, случись с ними какой-то конфликт. Восемь лет идеологическая пропаганда очень интенсивно работала. К слову, в гости к нам постоянно приезжали машины от ООН и ОБСЕ.

– Наблюдали и выражали озабоченность. Конечно же, ничем не помогали, так как никому мы не нужны. Что бы ни случилось в мире, у них только озадаченность и озабоченность. Толку от них ноль.

– Есть идейные, они будут сражаться до конца, как подразделение «Азов» в Мариуполе. Они по сути идейные фашисты. Эсэсовцы тоже, следуя своей идеологии, деревни с людьми сжигали. Но были и те, кто думал по-другому. Моя бабушка рассказывала, что во время войны немцы ей машинку швейную подарили, подкармливали. Уверяли: мы воевать не хотим, нас насильно пригнали.

– Если есть мозги, пусть сдаются. Вот показательный пример. Мы проезжали Сватово. Этот город, так исторически сложилось, украиноязычный почти на 100%. На его территории располагался небольшой гарнизон украинских войск, но их быстро выбили. Местные жители с флагами бегали, кричали «слава Украине». ВСУ говорили, что будут стоять до конца, Луганскую область не сдадут. Но люди без света и воды сидели, а у военных все хорошо: генераторы, подвоз провизии. Даже те, кто лояльно относится к Украине, находясь в подвалах, просили: отойдите, дайте тишины. У них такая тактика обороны: зайти в город, зарыться в жилых кварталах, а потом сказать, что Россия плохая, обстреливает населенные пункты. У армии ЛНР – ювелирная работа по их выкуриванию. Но возможно это только через разрушение.

– Нет, документы смотрели. Самое ужасное – автоматы выдавали судимым. Туда сгоняли урок, криминальных элементов, зэков. Они и стали мародерством заниматься, машины забирать, людей грабить и убивать. Неконтролируемая раздача оружия – это преступление. Но здесь видны традиции нашего правительства. Нагнали добровольческие батальоны, один из которых – «Торнадо» – отличался особой жестокостью. В его состав входили заключенные, которым когда-то выдали удостоверение МВД. «Прославились» тем, что в подвале школы устроили пыточную камеру, издевались над людьми в извращенной форме. Туда тащили даже тех, кто казался подозрительным или просто не нравился. Только из-за общественного резонанса власти перестали их игнорировать и позволили осудить. «Торнадовцы» в тюрьме сидели, но Зеленский недавно их освободил, сказал: искупайте свою вину кровью. И еще об армии. У нас олигархи держат свои частные батальоны, которые только им подчиняются. Такие, как Коломойский, в девяностых с пушками бегали, потом депутатами стали, потом у них предприятия появились. Обычная схема. В руках этого человека вся энергосистема страны, когда-то проданная ему за копейки.

Это по телевидению показывают, как люди с вышиванками бегают, песни пат­риотические поют. А на самом деле задача у верхушки – разрушить страну. У них Родины нет как таковой. Их Родина – это офшоры в западных банках. Поэтому стремятся любой ценой сохранить свои интересы, но не страну. Люди для них рабы. И чем меньше нас станет, тем лучше: не придется пенсии платить, обеспечивать жильем.

У нас нет таких социальных программ, как у вас. Янукович что-то пытался делать по льготному строительству, но все зависло. Ежемесячное пособие на ребенка – 860 гривен, это 25 долларов.

Вот и вся помощь от государства.

– В Европу после Майдана столько рабов поехало работать за копейки. Видел по телевидению, как польское правительство руки потирает, так как за счет дешевой силы ВВП подняли. Второе: наша территория – буферная зона для постоянного военного конфликта, место для противостояния братских государств. Гитлер в аду пляшет из-за того, что славяне поссорились. Его идея реализовалась через восемьдесят лет. В целом мир разделился на два лагеря: пророссийский и проамериканский. И враг не спал все это время. В команде Зеленского какие-то странные люди, экономически неграмотные. Они могли бы хоть как-то наладить работу предприятий, но не сделали ничего, даже не хотели. Их решения – смерть для предприятий. Закрылся наш известный сырный завод «Пирятин». Многие производства остановились из-за высокой стоимости газа. Задача – разграбить страну, вывезти деньги в западные банки. Берегите своего Президента, у вас мир. Мы пожили при либералах, ничего хорошего.

– Здесь под Жлобином живет мой дядя. Восемь лет назад я сюда приезжал, мне понравилось. Бабушка из-под Калинковичей. В молодости она перебралась на Украину. В советские времена там строились химические гиганты, люди хотели работать, получать жилье. В нашем регионе много приехавших из Беларуси, России, Казахстана. Только 15 тысяч человек работали на «Красителе». Среди полусотни химических предприятий были крупнейшие заводы по производству удобрений и резинотехнической продукции. Они давно легли, даже без войны. Не хотят украинские власти экономикой заниматься. Для них все сводится к «купи-продай».

– Да. Но пока не знаю, как сложится с работой и жильем. Будет видно.