В акте Чрезвычайной государственной комиссии описаны зверства гитлеровских оккупантов в Ветковском районе

Не стал исключением и Ветковский район, оккупированный на третий месяц войны. После чего, как отмечается в документе, «нацисты начали восстанавливать рабско-крепостнический строй, именуя его «новый порядок в Европе».

В датированном 04.12.1944 г. акте ЧГК детально описываются три массовых расстрела, совершенных в Ветке. Подробности приведены по показаниям Василия Терентьевича Самонова, названного немецким ставленником, начальником Ветковского района при оккупации. Он рассказал, что по приказу из Гомельской военной комендатуры к концу ноября 1941-го подготовил списки еврейского населения. Первого декабря из Гомеля прибыли офицеры гестапо и СД, приказавшие назавтра к восьми утра собрать всех евреев независимо от возраста, пола и состояния здоровья. Фашисты предупредили: уклоняющиеся от «регистрации» будут расстреляны на месте.

После сверки анкетных данных по спискам людей поочередно загоняли в конюшню под охраной часового. При этом у евреев отбирали ключи от квартир. И пока хозяева дожидались своей печальной участи, которая была предрешена, нацисты грабили их жилища. Все ценное грузовиками увозили в Гомель.

Спустя сутки евреев под конвоем полицаев отвели на элеватор. Началась массовая казнь. Группами по десять человек людей загоняли в ров, заставляя ложиться рядами. После чего автоматчики открывали огонь. Всего в тот день были убиты 360 человек. Среди мирных жителей находились девять красноармейцев, пойманных немцами при попытке перейти линию фронта и попасть к своим частям.

Ветковчанина Андрея Степановича Полякова немцы, угрожая расправой, заставили хоронить трупы. От чтения его показаний становится жутко:

«Когда мы начали закапывать расстрелянных, то в это время поднялась раненая женщина и сказала: «Не зарывайте меня живую, пристрелите». Тогда немецкий солдат сделал по ней десять выстрелов из винтовки... В момент, когда мы зарывали трупы, из-под земли доносились плач и стоны, потому что многих людей закапывали живыми».

Спустя всего несколько дней гитлеровцы расстреляли еще 16 человек, которые в период обороны Гомеля сражались в рядах народного ополчения. А в сентябре 1942-го оккупанты собрали чудом уцелевшие еврейские семьи, а также цыган и расстреляли их на северной окраине города. Были убиты полсотни человек.

Всего за период оккупации Ветки нацисты уничтожили 448 жителей города. Убийства сопровождались пытками, издевательствами, избиениями. В акте указаны фамилии некоторых оккупантов, осуществлявших руководство геноцидом на территории региона. Среди них сельхозкомендант Баум, шеф полиции обер-лейтенант Фриц Канис, лейтенант Макс, зондерфюрер Гарри. Комиссия констатирует:

«Под руководством этих бандитов наряду с грабежами, разрушениями и систематическим истреблением населения Ветковского района проводилась политика онемечивания белорусского народа, белорусская культура уничтожалась, советские люди обрекались на голод и смерть. Людей хватали прямо на улицах, расстреливали группами и поодиночке…»

Не обошла стороной беда и жителей сельской местности. Врываясь в деревни на грузовиках и мотоциклах, каратели хватали всех, кого могли, избивали, пытали, а затем расстреливали.

Колхозница Дарья Чернова рассказала, как 26 ноября 1941-го в деревню Хальч прибыли каратели из числа солдат и военнослужащих немецкой жандармерии. Они схватили женщину и семерых мужчин.

«Собрали нас на улице, где на снегу просидели три часа, — рассказала комиссии Чернова. — А потом всех повезли в Ветку и посадили в подвал здания полиции. Всю ночь поодиночке водили на допрос. На второй день меня отпустили домой, а остальных вывезли на берег Сожа и расстреляли».

Егор Кузьмич Сафонов из деревни Даниловичи описывает события, случившиеся 9 августа 1943-го:

«В тот день к нам в деревню прибыли два офицера гестапо и вызвали на допрос восьмерых колхозников. Всех нас обвинили в агитации против немецкой власти и хранении оружия. Двоих очень сильно избили резиновыми палками… Остальным пригрозили, что в случае если они хоть на день отлучатся из деревни, их семьи будут расстреляны».

Один из пострадавших, Фома Шныпарков, так и не оправившись от побоев, через месяц скончался. Сам Егор Кузьмич несколько недель от боли не мог надеть нательную рубаху и все это время не вставал с постели.

Как и везде, зверства оккупантов усилились в 1943 году на фоне тяжелых поражений и отступления войск вермахта на всех фронтах. Сельских жителей, а также принадлежавший им скот насильно гнали в свой пока еще сохранявшийся тыл. А их дома уничтожали, оставляя на местах деревень сплошные пепелища.

По информации электронной базы данных «Белорусские деревни, сожженные в годы Великой Отечественной войны», на территории Ветковского района фашисты практически полностью уничтожили 24 населенных пункта. Больше всего пострадали деревни Хальч, Присно, Старое Село, Шерстин, Столбун и другие. Количество сгоревших крестьянских подворий исчисляется сотнями.

За продлившийся чуть больше двух лет период оккупации Ветковского района гитлеровцы уничтожили на его территории около 700 человек. Еще полторы сотни были насильно угнаны на каторжный труд в Германию. На момент составления акта ЧГК их судьба оставалась неизвестной.

Юрий Антоненко, методист по охране историко-культурного наследия и увековечения памяти жертв войн Ветковского центра культуры и народного творчества:

— В 1941—1943 годах на территории Ветковского района проводились массовые карательные операции, являвшиеся по своей сути актами геноцида.

В настоящее время продолжается архивно-исследовательская работа по установлению жертв войны, внесению ранее неучтенных фамилий в соответствующие базы данных. Также активно сотрудничаем с 52-м отдельным поисковым батальоном Министерства обороны, который занимается раскопками незарегистрированных захоронений, в том числе жертв войны среди мирного населения.

В прошлом году была подготовлена экспозиция, рассказывающая о трагических событиях периода гитлеровской оккупации. На ней представлены поименные списки жертв, многочисленные документы с показаниями очевидцев, подсчетом ущерба, причиненного народному хозяйству. У посетителей экспозиция вызывает живой интерес, поскольку та страшная война затронула каждую семью. И сохранение исторической памяти в неискаженном фальсификациями виде — это наше общее дело.