У Танюши есть семья!

В журналистской профессии нет мелочей. Именно поэтому среди пишущей братии не в по-чете равнодушие и черствость. И уж кому как не журналисту знать, как больно может ранить неосторожное слово, какие силы придает вовремя отмеченная на газетной странице удача. А бывает порой, что, однажды столкнувшись с человеком, вдруг понимаешь, что его судьба тебе уже небезразлична...
С этой семьей в прошлом году меня свел случай. Телефонное знакомство предопределила опубликованная на страницах “ГП” статья “Кукушки” — о родителях, лишенных родитель-ских прав. А уже спустя несколько дней я пила в большом уютном доме горячий чай и вы-слушивала горькую обиду. Тринадцать лет тому назад в эту семью ворвалась беда. В годова-лом возрасте маленький Антошка, родившийся крепким малышом, переболел послеприви-вочным энцефалитом. Последствия болезни — глубокая задержка психоречевого развития. Тяжелым грузом горе легло на плечи родных, но они делали все возможное, чтобы вылечить парнишку. И нужно отметить, что достигли многого: ребенок неплохо адаптирован в доме, легко контактирует с родными, добрый, ласковый. Вот только друзей у него нет. И однажды семья принимает серьезное решение: взять из детского дома под опеку девочку. Благородная инициатива была поддержана дирекцией местной школы, которая лично обратилась в отдел образования, представив там семью как очень порядочную и достойную опекунства. С во-одушевлением и понятным волнением быстро собрали все необходимые документы. Но вдруг оказалось, что принять такое серьезное решение оказалось проще, чем пройти все не-обходимые процедуры по оформлению опеки, а тем более найти нужного ребенка. Таким об-разом, процедура опекунства затянулась на долгие месяцы...
“Найди меня, мама” — так называлась газетная публикация, в которой я попыталась пройти по стопам потенциальных опекунов и понять, что могло послужить препятствием на пути их благородного поступка. Парадоксально, но факт: абсолютно все службы и организации, куда обращалась, были только “за” благородный порыв этой семьи. Ну разве что кого-то настора-живала не-ординарность случая (наличие в опекунской семье больного мальчика), где-то не нашлось деток необходимого возраста. Семья же, сделав все зависящее от нее и предприняв несколько попыток найти нужного ребенка, но при этом абсолютно не ощутив необходимой в таких случаях поддержки соответствующих органов, затаила обиду и прекратила поиски. “Не звонят, не приходят... Наверное, передумали”, — решили и в отделе образования.
А в это время всего в нескольких десятках километров от происходящего взрослые дяди и тети решали судьбу маленькой девочки, которая в одночасье стала ненужной никому из род-ных. Совсем недавно у нее была бабушка и большой дом, в котором было сытно и тепло. Но бабушка умерла, мама скиталась в поисках легкой жизни, а папа запил по-черному. Малыш-ка ютилась у сердобольных соседей. “А вдруг одумаются бестолковые родители, — рассуж-дали сельчане. — Да как же можно такую хорошую девчушку бросать?” Но, увы, мать была лишена родительских прав, а девочка определена в один из детских приютов Гомельщины. “Я обязательно заберу дочку. Как только устроюсь на работу, улажу свои дела”, — клятвенно заверял отец малышки. Но на этом все заверения и закончились. Лишение родительских прав — такой суровый вердикт был вынесен по отношению и к нему.
...Мой очередной звонок в уже ставшую близкой семью напрочь выбил из рабочей колеи.
— Да, мы не скрываем, что на такой шаг, в первую очередь, идем ради нашего ребенка, — с обидой и отчаянием поделились родные Антошки. — Если же имелись какие-то препятст-вия, почему об этом не было сказано сразу? А ведь, приютив в своем доме обездоленного ре-бенка, мы рискуем намного больше, чем органы опеки. Да и, согласитесь, никакой, даже очень хороший детский дом не заменит полноценную семью, где есть дедушка, бабушка, мама и пусть больной, но братик... А может, мы что-то не так делаем, не то предпринимаем? А ведь подсказать, поддержать, помочь, по большому-то счету, некому...
Нужно что-то делать, решаю я и, отложив все свои дела, начинаю набирать номера телефо-нов детских домов и приютов, в которых по долгу службы доводилось бывать и где знают о “ГП” не понаслышке. “Да, действительно, у нас есть такая девочка, пускай приезжают, при-смотрятся”, — наконец прозвучало в телефонной трубке долгожданное предложение. А уже спустя несколько дней маленькая Танюша, пока гостьей, несмело переступила порог незна-комого ей дома...
Согласитесь, порой тяжело понять, что движет людьми, которые берут на воспитание чужих детей. Тут с родными тяжело бывает справиться. А чужой и вовсе “темная лошадка”: какая наследственность, какие гены — неизвестно. Но об этом опекуны Танюши сегодня не дума-ют, они делают все возможное, чтобы дать ребенку понять: она у себя дома, в своей семье. И стоит заметить, девочка очень быстро адаптировалась среди незнакомых людей и уже через полторы недели своего пребывания здесь прошептала как-то на ушко бабушке: “Бабушка, а можно я тетю буду мамой называть?” Оттаял душой возле девчушки-вертушки и Антошка. Хотя нет, он теперь не Антошка, он — Антон и на правах старшего брата с достоинством напоминает ей о невыполненных уроках и невыученном стихотворении (в прошлом году де-вочка пошла в первый класс). А егоза Татьяна в свою очередь по-детски мстит ему за это. Набедокурит, а затем хитро округлит свои огромные глазенки и в оправдание быстренько: “Это не я, это Антон. Честное-пречестное!” А паренек снисходительно прощает оговор: ну что с нее возьмешь — с мелюзги. Хотя порой и обижается — ведь со всей душой к ней. Но обида проходит быстро, и он опять с нетерпением ждет девочку из школы, скучает, когда ее долго нет.
“Как дела? — звоню накануне новогодних праздников в уже ставший близким и родным дом. Трубку сняла бабушка:
— Ой, как тяжело дается нам чистописание, как не хотим мы учить буквы, как хулиганим в классе! А вот математика идет неплохо. А “помощница” какая! Недавно все комнатные цве-ты так удобрила, что теперь придется новыми обзаводиться...
— На новогоднюю елку собираемся. Трудностей хватает. Девочка с характером, — поддер-жала разговор и мама.
— Так, может, пока не поздно..., — пытаюсь вставить фразу.
— Ну что вы! — не дали мне договорить. — Ведь она уже наша. Так что как будет, так бу-дет...
Можно сколько угодно говорить о милосердии людей, которые, не оставаясь равнодушными, предоставляют обездоленным детям не только свой кров и пищу, но и дают родительскую любовь. Намного сложнее их понять. Они — особые люди, которые как никто нуждаются в корректной психологической помощи и поддержке. Кстати, за десять месяцев проживания Танечки в опекунской семье ни одна контролирующая служба так и не поинтересовалась, как живется девочке в новой семье. А живется ей там очень хорошо!
Валентина СЫС