Арт-директор бара «Первый» рассказал, как открыть своё заведение

— В нашем баре сводный потолок, — показывает Max. — Когда-то тут был винный погреб князя Паскевича. Мы хотели снять штукатурку до красного кирпича для атмо­сферы, но по техническим причинам пришлось отказаться от этой идеи. Пока что затянули потолок специальной смесью и покрасили. Это не окончательный вариант. Мы все время что-то добавляем: элементы декора, рисунки на стенах.

— Это не то место, где нужен ультрафио­лет. Он уходит в прошлое. Здесь только натуральные материалы: дерево, металл, кафель. Помимо розеток и выключателей, в интерьере вообще не использовался пластик. Не было никакого дизайнерского проекта — все ограничилось советами друзей-дизайнеров. Хотели заказать диваны — нам выставили ценник по 8 миллионов за штуку. Позвали знакомого сварщика, он изготовил основу. Купили доски, обработали, закрутили. Оставалось только заказать подушки в ателье — вот вам и диваны. Лампы тоже достались недорого — мы их только покрасили. Столы делали наши друзья.

— Кстати, на работу тоже звали исключительно друзей, мы им доверяем. Администраторы, официанты, бармены, повара — все понимают, какой должен быть результат, поэтому работать в такой компании легко. К тому же они не один год помогают в общем деле — организации вечеринок.

— Да, это мой проект. Он начинался в Rocket Club, потом проходил в Plaza, Red Pub, Avenue и много где еще. Мы по всей стране прокатились: Минск, Брест, Гродно, Могилев, Лида. Приглашали талантливых диджеев, разливали напитки и так далее. Благодаря слаженной работе каждого проект оказался успешным.

— Идея возникла раньше, когда я зарабатывал хоккеем. Играл за «Гомель», «Брест», «Жлобин». Мечтал накопить побольше денег и открыть клуб. Потом, занимаясь вечеринками, заметил: в чужих заведениях всегда что-то не так. Где-то напитки не те, где-то ценовая политика неподходящая или уровень сервиса хуже. К тому же меня не всегда устраивали звук и свет. Ведь ощущение праздника складывается из многих мелочей. Если человек чувствует провал в чем-то одном, то настроение портится. Когда же работают все механизмы, люди получают удовольствие от привычных вещей.

— Не приходится повышать голос или ставить ультиматумы. Достаточно сказать, мол, сделай так, а не так, и будет лучше. Мы стараемся общаться друг с другом и с посетителями на одной волне. Официантки и бармены «дают пять» гостям, спрашивают, как дела, как настроение. Не в каждом баре чужой человек, фотограф или официант, скажет: «Классная футболка, друг!»

— Никто не заставляет их стоять и улыбаться во все зубы до шести утра. Если бармен видит красивую девчонку, почему бы не сказать что-нибудь приятное? Бывает, кто-то круто танцует, отрывается всю ночь — мы без проблем угощаем за счет заведения. Однажды пришли девчонки в 4 утра, очень хотели есть, а кухня была закрыта. Мой компаньон Юра приготовил им пиццу. Это классный момент, когда сам хозяин заведения с удовольствием готовит тебе лично. Скажу вам по секрету, пиццу он готовит по­трясно. Все получили удовольствие от этой ситуации. Люди помнят добро.

— Да, но все решаемо. Есть список того, что ты должен сделать, открывая свое заведение. Когда я впервые с ним ознакомился, был, мягко говоря, удивлен. Не думал, что у нас в стране столько норм и требований. Конечно, они нужны для безопасности гостей, и на этом нельзя экономить. Так что если делаешь всё по правилам, проблем не будет. Главное — не спорить, не пытаться доказать, что ты умнее других, не злиться.

— Мы долго искали средства, находили решения, и без долгов не обошлось. Этот бизнес не всем подойдет. Надо быть готовым к любому повороту. Уверен, дело окупится, если и дальше будем в тренде.
— Ты бы не советовал заниматься таким бизнесом?

— Почему? Я обожаю то, что делаю, и хочу на этом зарабатывать, но общепит плохо поддается анализу. Это лотерея. Сегодня на танцполе могут быть 200 человек, а завтра пойдет дождь, произойдут какие-то события в экономике или обществе, и люди могут вообще не прийти. Короче говоря, ты должен быть энергичным авантюристом и фанатиком своего дела.

— Конечно, это на сто процентов ди­джей-бар. Тут не бывает живых коллективов. «Первый» — единственное ночное заведение в городе, где музыку играют преимущественно с винила. Пластинка — вещь достаточно дорогая: некоторые коллекционеры привозят сумки с пластинками общей стоимостью до 3 тысяч евро, но оно того стоит. Бывает, запомнится какая-нибудь песня, начинаешь искать ее в интернете и понимаешь, что она есть только на пластинках ограниченным тиражом, и услышать ее можно только здесь и сейчас.

— Мы не играем попсу, придерживаемся классического хауса, фанка и диско. Раньше в заведениях Гомеля у этой музыки не было широкого распространения, и мы сильно рисковали, когда начинали ее внедрять. Побаивались, что народ не будет танцевать, а оказалось — музыка настолько всем полюбилась, что самые людные вечеринки сейчас — это хаус, фанк и диско.

— Смотрим на Москву, Санкт-Петербург, Киев, потому что продвинутая молодежь следит за большими игроками. Они знают, где самый гребень волны, и мы стараемся на нем удержаться. До появления этого места все находились где-то в прошлом — вечеринки отставали от тренда года на два. Некому было сделать микрореволюцию. Теперь к нам охотно приезжают ребята из Москвы и Киева: говорят, не ожидали, что в нашей стране бывают настолько крутые вечеринки.

— Отчасти соглашусь с твоим другом. В нашем городе сравнительно мало заядлых тусовщиков. Одни и те же люди посещают заведение, видят знакомые лица, и в конце концов им просто надоедает. С другой стороны, на волне популярности расслабляется руководство. Бар становится на рельсы, оттачивается стиль, закрепляется определенный состав диджеев, и все повторяется. Мы возьмем другую тактику: будем плавать с подходом, идти на изменения, чтобы оставаться интересными.

— Я понял, о чем ты, но в нашем регионе тематический бар может прожить даже меньше года. Когда ты себя ограничиваешь тематикой, будет трудно придумать что-то новое, а если и получится, придется адаптировать это под определенный стиль. Чем свободнее формат, тем больше разных людей ты сможешь привлечь. Не каждому по душе есть чебуреки в тюремной камере. Без рамок легче менять меню, форматы вечеринок, подходы к рекламе.

— Слышал, но не совсем представляю, как это сделать. Пиво разливается из кеги, и туда нельзя ничего добавить, не имея специального оборудования. Возможно, в заведениях подают не то пиво, которое заявлено в меню, и человек чувствует разницу. Напиток можно разбавить, наливая в стакан с водой, но в случае с пивом это происходит на глазах у людей, так что вряд ли.

— Это же хорошо! Мы единственные в городе хозяева бара до 30 лет. Наверное, в плане сухого расчета в бизнесе мы и проигрываем старшим товарищам, но за счет открытости, душевности у нас всегда есть люди. Если в пятницу или субботу вы придете к часу ночи — скорее всего, мест уже не будет. При этом практически всю тусовку я знаю лично (во всяком случае, в лицо), и мне было бы стыдно общаться с гостями, зная, что я обманываю. Пиво мы подаем белорусское. Оно качественное и недорогое. Важно понимать, сколько посетитель готов потратить, чтобы получить удовольствие от вечеринки, и, исходя из этого, выстраивать ценовую политику. Если сохранять баланс между окупаемостью и прибылью, то дела пойдут в гору.