Левая угловая гандбольного клуба “Гомель” Ирина Дронова о доме, детях-игровиках и оплеухах скептикам

— Про молоток — это скорее образное выражение. Мне нравится покопаться в огороде. С удовольствием занимаюсь домашними делами. Недавно сосед в гости зашел и отметил: ты, говорит, такая хозяйственная, для молодежи это сейчас редкость. А мне непонятно, как может быть иначе. Я иногда в конце игрового сезона, когда совсем устану, мужу своему говорю, что согласилась бы стать домохозяйкой. Но он мне на это обычно отвечает: наверное, только первые полгода, а потом снова в гандбол. На самом деле, я бы выдержала без игры и того меньше — максимум два месяца.

— Сама выросла в частном секторе, привыкла к этому. И потом, мне кажется, так проще принимать друзей. Да и в тишине побыть не проблема. Отдохнуть, чтобы никто не мешал. Еще есть удовольствие в том, чтобы выйти сорвать малинки, смородинки прямо с куста. Пройтись босиком по траве —

мы в этом году специально даже газон посеяли возле дома. В планах построить баню.

— 140 квадратов. На первом этаже гостиная, совмещенная с кухней, прихожая с лестницей и ванная. На втором — гардеробная и две большие спальни. Я люблю простор, чтобы было минимум вещей и мебели.

— Иногда, да. Напрягает общение с одними и теми же людьми, постоянные разъезды, однообразие. Естественно, когда-то хочется побыть одному. Хорошо, что не часто.

— Да какое там! Никуда мы не ходим, у нас все по режиму. Прилетели, поели, отдохнули, тренировка, сама игра. Иногда, если остается время, можем пройтись быстренько по городу, заглянуть в два-три магазина. Или когда играешь за сборную Беларуси на выезде, принимающая страна может организовать какую-то познавательную экскурсию — показать себя, так сказать. Но за все время такое было раза два-три.

— Нет, конечно. Максимум, что можно себе позволить — искупаться в море. Когда в прошлом году были в Португалии на матче Кубка EHF, погуляли немного по берегу океана. Некоторые даже поплавали, несмотря на ноябрь.

— Я даже не могу тебе сразу ответить на этот вопрос. Он меня ставит в тупик.

— Нет, я просто надеюсь, что таких людей у нас нет.

— Очень нравится.

— Не пустой. Чатер и нам говорит: разве вам еще не надоело играть просто в отборах? Вот мне надоело, и я хочу выступать на чемпионате Европы. И всем

девчонкам молодым объясняет, что это их шанс показать себя, получить приглашения из именитых клубов.

— Все-таки мы играли с топовыми сборными, из первой десятки рейтинга. Да, мы сами ненамного хуже. Но где-то упускали нить игры. Вроде бы и вели в счете, а в конце не хватало опыта, сыгранности, взаимопонимания, командного духа. Объяснение этому очень простое — мы все задействованы в своих клубах, а вместе собираемся крайне редко.

— Как сказать. Я думаю, он делал все возможное. На самом деле, мне нравится его подход к работе, когда каждому объясняется, чего от него ждут.

— Да, с акцентом. На первых тренировках мы понимали его с трудом, но теперь проблем нет. Уже даже шутим вместе.

— Нет, нестрогий. Но внимательно следит за дисциплиной.

— Не согласна. Расскажу такой пример. В 2008 году мы прошли на континентальное первенство, и в нас настолько не верили в федерации, что заранее заказали обратные билеты сразу после первого тура. А мы взяли и прошли дальше: обыграли австриек, свели со шведками вничью и всего четыре мяча

уступили россиянкам. В общем, вышли из группы, а потом еще и с немками разошлись миром. Поэтому я всегда говорю, что наши победы — это лучшие оплеухи, которые только можем отвесить скептикам. Ну а то, что когда в гору пошли успехи у мужской команды, на нас поставили крест, это правда. Многое делается неправильно. Та же чехарда с тренерами — полный абсурд. Ни один наставник не может за год поставить на ноги команду. Нужно больше времени, но его не дают — чуть что не устраивает, тренера отправляют в отставку. Мое мнение: женской сборной действительно не хотят заниматься, и это вызывает тонкую нотку обиды.

— Не так уж и много, с 2007 года. Но могу сказать, что микроклимат сейчас стал лучше. Раньше игроки разбредались по кучкам, в основном клубным — гомельские, гродненские, минские, могилевские. Сегодня все держатся вместе. И тренер для этого много делает. Кстати, он сам расселяет нас в гостинице на сборах. Я, например, всегда селилась с Катей Дубовцовой, а Чатер определил ко мне в комнату Иру Спас из “Городничанки” и Настю Мазго из БНТУ. Вообще многое поменялось. Раньше игроки даже бились между собой на площадке. Внаглую, в открытую и исподтишка. Например, мяч катится, и одна девочка рукой за ним тянется, а вторая — ногой по руке как саданет. Типа невзначай.

— Нет. Зачем копить обиды так долго? Если на игре тебя задели, то тут же с этим и разберись. Апеллируй к судье или ударь в ответ. Конечно, в рамках разумного. Не так, чтобы вышла и уложила соперницу на площадку. А вот в советское время, кстати, дикие вещи были — девочки очень щипались, могли и под дых дать. Силовым и болевым приемам даже на тренировках учили. Хорошо, что сейчас правила стали жестче. Хоть с эмоциями иногда все равно сложно совладать. Однажды мне в игре сломали нос, и разборок не было только потому, что сделали это не специально. Люди, которые сами уже все переломанные, умышленно никогда не нанесут травму другому игроку.

— Низкий, конечно. Четыре команды более-менее умеют играть. Про остальные я даже не знаю, что сказать, чтобы не обидеть. Плюс от матчей с ними только в том, что на площадку можно выпустить наших молодых, дать им шанс проявить себя. А вот во Франции, Венгрии, России, Германии, Швеции, Дании три лиги в чемпионате. О чем тут говорить?

— В 21 год я родила ребенка и ушла в декрет. А вернулась только через пять лет, в 26, потому что какое-то время у нас в Гомеле вообще не было команды.

— Мы заявились в Еврокубки, но денег на выезд не нашли. В итоге на федерацию пришел штраф, а команду дисквалифицировали.

— Гандбол — это моя жизнь. Да, в нем есть место травмам, я и сама к 33 годам уже вся побитая. Но я приобрела гораздо больше — друзей, характер. А еще выплеснешь в игре или на тренировке все негативные эмоции и приходишь домой другим человеком — белой и пушистой. Притом что дух закаляется, ты всегда можешь за себя постоять, не опустить руки. Я уже ничего не боюсь, и все проблемы решаю самостоятельно. Поэтому и дочку с удовольствием отправила на гандбол. Сейчас молодежь любит под подъездами сидеть пиво пить. Пусть у нее не будет на это времени.

— Нет.

— Мы были соседями, жили рядом. Ему, конечно, уже немного надоел наш с дочкой гандбол. Говорит, что живет с нами как на вокзале: бывает, я приезжаю, а она уезжает на игры. И наоборот. Иногда в шутку мне советует на пенсию пойти. Но ведь я, даже если закончу карьеру игрока, в тренеры пойду. Мне кажется, неплохо получится.

— Нет-нет-нет! Пока у меня будут силы и я смогу приносить пользу своей команде, буду играть.

— Талант. И желание играть. Если тебе нравится то, чем занимаешься, будешь развиваться и расти. Не секрет, что у нас некоторые в гандболе просто потому, чтобы не быть продавцами в магазине или физруками в школе.

— Это когда ты рожден для

гандбола. В принципе, это с дет­ства видно. Ребенка-игровика несложно отличить среди других. Он непоседливый, азартный, только дай мяч и сразу начнет его гонять. Сутки напролет.

— Да. Здесь очень хорошая атмосфера.

— Нет, просто все действительно очень хорошо общаются между собой. На прогулки, в кино вместе ходим.

— Да какое! Скажи еще в казино и ночные клубы…

— Аня Редька. Она настолько в игре! Очень нравится мне по духу. Я вспоминаю свою молодость и понимаю, что была такой же.

— Эмоционально, да. Всех настрою, заведу на борьбу. Но и рассудок теперь включаю — уже вижу, где не надо горячиться.

А Аня шашку наголо и давай всех рубать. Вперед за Родину, за флаг! В общем, еще не может остановиться. Мне когда-то психолог сборной говорил: научишься держать свои эмоции, будешь стабильно играть. И вот оно пришло. Кстати, Женя Евдокимович тоже может всех зарядить на победу.