Как Мозырь стал Астраханью, а Владимир Епифанцев — правильным прокурором
06.06.2014
В мае Мозырщина на несколько дней стала съемочной площадкой для российского сериала, в котором участвуют известные российские и украинские актеры. О том, каким он видит будущий фильм, корреспонденту “ГП” рассказал режиссер Александр Даруга. Съемочным процессом он руководил из тесного корабельного кубрика, наблюдая за происходящим на площадке (верхней палубе) на мониторе компьютера.
— Снимаем шестнадцатисерийный фильм, исторический детектив, по заказу телеканала “Россия-1”. Авторы сценария Дмитрий Степанов и Ольга Степнова. Пока у него два рабочих названия: “Коррупция” и “Буревестник”. Действие сериала разворачивается в 1979 году. В основе сюжета расследование громких коррупционных дел советского периода: икорное, хлопковое, дело “цеховиков” по пошиву ширпотреба и другие. Молодежь, конечно, ничего не знает о них, но в свое время коррупционные дела в Советском Союзе произвели эффект разорвавшейся бомбы. В фильме мы не называем имен высокопоставленных коррупционеров, но они, как правило, угадываются. Разумеется, в сценарии есть и художественный домысел, что позволяет нам правильно выстроить интригу. У главного героя есть свой прототип: в советское время был такой известный следователь Калиниченко. Он начинал карьеру районным прокурором в Запорожской прокуратуре, наш же герой Градов (актер Владимир Епифанцев) — городской прокурор Астраханской прокуратуры. Потом он вырастает до следователя Генеральной прокуратуры СССР, станет следователем по особо важным делам, попутно раскрывая шлейф дел. Градов — трудоголик, настоящий борец за справедливость, правильный во всех отношениях человек. В фильме показана и личная жизнь главного героя. У красавицы-жены, примы астраханского театра, театральная карьера в столице не складывается. Но она снимается в кино, заводит роман с режиссером… — Получается, несколько громких советских дел объединены в один длинный сериал? — Дело не в этом, а в личности главного героя, в человеке. Коррупция — это среда, в которой живет правильный человек. К сожалению, из нашего кинематографа в последнее время исчезли правильные, порядочные люди.
— Не потому ли, что в жизни их осталось мало? — Неправда, в жизни их достаточно. При советской власти был лозунг, который затоптали ногами: “В жизни всегда есть место подвигу”. Честно и неподкупно выполнять свою работу — иногда это тоже подвиг. Многие сейчас относятся со снисхождением, если следователь берет взятки, мол, он тоже человек со своими слабостями. Наш герой не берет взяток, и я считаю, это хорошо и правильно.
— Масштабы сегодняшней коррупции не идут ни в какое сравнение с той, что была в советское время. Почему же выбран тот период? Насколько вам известна сама тема коррупции в советские годы? — В 1978 году я уже поступил в институт. Эти дела были на слуху. Хорошо помню то время, люблю его, как бы теперь ни относились к нему: называли застоем, а людей — совками. Но, оказывается, даже там, где “от каждого по способностям, каждому по потребностям”, проблема с использованием служебных полномочий в личных целях существовала. Сегодняшняя коррупция мало чем отличается от тогдашней. С ней и борется наш главный герой. Как бы это пафосно ни звучало, но повторюсь, я хотел бы снять фильм о правильном человеке. За последнее время это понятие, к сожалению, нивелировалось.
— Почему для съемок выбран Мозырь? Вам понравился город? — Истинную причину я вам не открою. Но нам нравится и подходит для съемок этот город. Менеджеры выбирали натуру, объекты для съемок. Здесь есть порт, большие корабли, прекрасно сохранилось много судов советских времен, и для нас это плюс. В роли российской Астрахани Мозырь будет выглядеть вполне правдоподобно. А еще очень понравилась местная кухня. Мозыряне замечательные люди, добрые, открытые. С готовностью выполняли наши просьбы. Юных актеров массовых сцен на площадку приводили родители. Детей мы переодевали в одежду конца 70-х, и они терпеливо переносили съемочный процесс. Похоже, им это даже было в удовольствие.
— Какие сцены снимаются на корабле “Надежда?” — “Надежда” — единственный в порту корабль класса “река-море” и тоже подходит нам по сценарию. Может выходить в море, в нашем случае — перевозит контрабанду. Это джинсовая ткань, спрятанная среди других грузов, которую из Турции перевозит командование корабля. В одной из серий — четвертой — и происходят события в порту. Снимается сцена, в которой следователь генеральной прокуратуры Градов перевоплощается в морского капитана. Рекомендую познакомиться с исполнителем этой роли Владимиром Епифанцевым — очень интересный человек. На Мозырщине съемки продолжатся и за городом, в поле, ближе к чернобыльскому заповеднику — сцена ареста первого секретаря горкома партии. Он прячет свой “Мерседес” в овечьей отаре. На “Волге” подъезжает к сарайчику, пересаживается в “Мерседес”, какое-то время катается в нем по степи, потом снова пересаживается в “Волгу” и возвращается на работу.
— Где вы найдете овечью отару? На Мозырщине, насколько известно, овец нет. — Это вы думаете, что нет. Мы уже нашли. К сожалению, обо всем в фильме рассказать невозможно, да и не в этом дело. Массовый зритель привык к детективам, крови, убийствам. Многим стало чуждо такое понятие, как человек чести, с чувством достоинства, профессионал.
— Не принимайте мое возражение на свой счет. Но кто, как не сами киношники, приучили зрителя к такому кино? — А что значит “все киношники?” Это все равно, что сказать, что все журналисты продажные. Все, кто создает современное кино, хотят сделать хороший фильм, чтобы его посмотрело как можно больше зрителей. Поэтому идут на какие-то ухищрения, что ли. Аrs adeо latet аrte suа — очень точное изречение: искусство в том, что оно незаметно. То, что заметно, банально, построено на штампах, раздражает думающего зрителя.
— Можно сказать, что выросло новое поколение зрителей: неискушенных, нетребовательных. В моей юности людям не нравились фильмы, которые притягивают сегодняшнюю молодежь. — Точнее, не было фильмов таких. Вам же хотелось, к примеру, посмотреть смешную комедию про Фантомаса. А чем она так смешна и хороша? Но у меня, школьника, Фантомас вызывал абсолютное восхищение.
— Такие фильмы для мальчиков, мужчин. Я же восхищалась Катрин Денев. — Вот видите. И как это назвать? Скромное обаяние буржуазии. Кино, чуждое советской идеологии, на которой мы были воспитаны. Вы же видели фильм “Следствие ведут ЗнаТоКи” и верили, что Томин, Знаменский — суперчестные следователи.
— Честные люди есть при всякой идеологии. — Идеология — это идея. В то время была такая идея, и она всячески пропагандировалась. Она, кстати, как и американская, воспитывала патриотизм. Я верил и до сих пор верю в идею чистоты, добра и справедливости. Без этого нельзя жить. Что такое кинематограф вообще? Как только он появился, получил много вариантов названий. Одно из них — никель одеон. Никель — пятицентовая монета, одеон — картинка счастья. То есть рай за пять центов, и в этом функция кинематографа. Мы видим на экране чужую жизнь, восхищаемся ею и хотим жить, как киношные герои. На этом построен всякий закон зрелищ: зритель ассоциирует себя с героями. Я хочу, чтобы зритель ассоциировал себя с таким героем, как Градов, — человеком чести и достоинства. Человека воспитывает и хорошая литература, но теперь мало читают. Общение происходит примитивно, на уровне СМС. Мы уже не пишем письма, в телефоне даже придуманы шаблоны, чтобы не утруждать нас составлением фраз.
— Готовясь к встрече, ознакомилась в Интернете с вашей биографией. Вы родились в Киеве. Теперь, оказывается, украинский и российский режиссер. И какой же больше? — Теперь — белорусский. Я человек воспитанный в советское время. Помните, была такая новая общность — советский народ. Я вышел оттуда, этим горжусь и считаю, что это правильно. Это не означает, что не уважаю украинцев или Украину. Я живу на Украине, работаю в России, а также на Украине и в Беларуси. Куда меня еще зашлет работа, не знаю. Завершение съемок запланировано на конец сентября, а когда фильм выйдет в эфир, решает менеджментская служба телеканала.
— Некоторые политики сегодня спорят, где больше коррупции: на Украине или в России. А не лежат ли ее корни еще в нашем общем советском прошлом? — По моему убеждению, корни коррупции в разрушенной нравственности. Из-за этого и великая страна распалась. Собрались несколько человек и сказали: “Все, что было до сих пор, не имеет никакого значения”. Мой покойный отец, рабочий-печатник, который был честным коммунистом, недоумевал: как это понимать? Таким, как он, ответили: начинается новая жизнь. Вот мы и получили что получили. Коррупция в советское время шла от внутреннего разложения людей, которые стояли у власти. Уместным будет наш киношный пример с “Мерседесом”, который секретарь горкома купил на взятки, но не мог открыто ездить на нем, прятался в степях. За огромные взятки партии получил расстрельную статью и второй секретарь Дербентского райкома. Сам рассказал, что у него в гараже замурованы два столитровых молочных бидона с золотыми изделиями. Им деньги некуда было девать, а воспользоваться открыто — стыдно и небезопасно. Универсального метода противодействия коррупции нет. Менялись времена и нравы, переписывались законы, но искоренить это зло, порожденное человеческой алчностью, пока не удается.
— Вы переживаете по поводу того, что происходит теперь на Украине, вашей родине? Верите, что этот беспредел закончится благополучно? — Не то слово — переживаю. Я страдаю из-за этого. Опасаюсь, что горячо любимая мною страна распадется минимум на два государства, максимум — на три. И это страшно. Любовь ЛОБАН Фото автора
— Снимаем шестнадцатисерийный фильм, исторический детектив, по заказу телеканала “Россия-1”. Авторы сценария Дмитрий Степанов и Ольга Степнова. Пока у него два рабочих названия: “Коррупция” и “Буревестник”. Действие сериала разворачивается в 1979 году. В основе сюжета расследование громких коррупционных дел советского периода: икорное, хлопковое, дело “цеховиков” по пошиву ширпотреба и другие. Молодежь, конечно, ничего не знает о них, но в свое время коррупционные дела в Советском Союзе произвели эффект разорвавшейся бомбы. В фильме мы не называем имен высокопоставленных коррупционеров, но они, как правило, угадываются. Разумеется, в сценарии есть и художественный домысел, что позволяет нам правильно выстроить интригу. У главного героя есть свой прототип: в советское время был такой известный следователь Калиниченко. Он начинал карьеру районным прокурором в Запорожской прокуратуре, наш же герой Градов (актер Владимир Епифанцев) — городской прокурор Астраханской прокуратуры. Потом он вырастает до следователя Генеральной прокуратуры СССР, станет следователем по особо важным делам, попутно раскрывая шлейф дел. Градов — трудоголик, настоящий борец за справедливость, правильный во всех отношениях человек. В фильме показана и личная жизнь главного героя. У красавицы-жены, примы астраханского театра, театральная карьера в столице не складывается. Но она снимается в кино, заводит роман с режиссером… — Получается, несколько громких советских дел объединены в один длинный сериал? — Дело не в этом, а в личности главного героя, в человеке. Коррупция — это среда, в которой живет правильный человек. К сожалению, из нашего кинематографа в последнее время исчезли правильные, порядочные люди.
— Не потому ли, что в жизни их осталось мало? — Неправда, в жизни их достаточно. При советской власти был лозунг, который затоптали ногами: “В жизни всегда есть место подвигу”. Честно и неподкупно выполнять свою работу — иногда это тоже подвиг. Многие сейчас относятся со снисхождением, если следователь берет взятки, мол, он тоже человек со своими слабостями. Наш герой не берет взяток, и я считаю, это хорошо и правильно.
— Масштабы сегодняшней коррупции не идут ни в какое сравнение с той, что была в советское время. Почему же выбран тот период? Насколько вам известна сама тема коррупции в советские годы? — В 1978 году я уже поступил в институт. Эти дела были на слуху. Хорошо помню то время, люблю его, как бы теперь ни относились к нему: называли застоем, а людей — совками. Но, оказывается, даже там, где “от каждого по способностям, каждому по потребностям”, проблема с использованием служебных полномочий в личных целях существовала. Сегодняшняя коррупция мало чем отличается от тогдашней. С ней и борется наш главный герой. Как бы это пафосно ни звучало, но повторюсь, я хотел бы снять фильм о правильном человеке. За последнее время это понятие, к сожалению, нивелировалось.
— Почему для съемок выбран Мозырь? Вам понравился город? — Истинную причину я вам не открою. Но нам нравится и подходит для съемок этот город. Менеджеры выбирали натуру, объекты для съемок. Здесь есть порт, большие корабли, прекрасно сохранилось много судов советских времен, и для нас это плюс. В роли российской Астрахани Мозырь будет выглядеть вполне правдоподобно. А еще очень понравилась местная кухня. Мозыряне замечательные люди, добрые, открытые. С готовностью выполняли наши просьбы. Юных актеров массовых сцен на площадку приводили родители. Детей мы переодевали в одежду конца 70-х, и они терпеливо переносили съемочный процесс. Похоже, им это даже было в удовольствие.
— Какие сцены снимаются на корабле “Надежда?” — “Надежда” — единственный в порту корабль класса “река-море” и тоже подходит нам по сценарию. Может выходить в море, в нашем случае — перевозит контрабанду. Это джинсовая ткань, спрятанная среди других грузов, которую из Турции перевозит командование корабля. В одной из серий — четвертой — и происходят события в порту. Снимается сцена, в которой следователь генеральной прокуратуры Градов перевоплощается в морского капитана. Рекомендую познакомиться с исполнителем этой роли Владимиром Епифанцевым — очень интересный человек. На Мозырщине съемки продолжатся и за городом, в поле, ближе к чернобыльскому заповеднику — сцена ареста первого секретаря горкома партии. Он прячет свой “Мерседес” в овечьей отаре. На “Волге” подъезжает к сарайчику, пересаживается в “Мерседес”, какое-то время катается в нем по степи, потом снова пересаживается в “Волгу” и возвращается на работу.
— Где вы найдете овечью отару? На Мозырщине, насколько известно, овец нет. — Это вы думаете, что нет. Мы уже нашли. К сожалению, обо всем в фильме рассказать невозможно, да и не в этом дело. Массовый зритель привык к детективам, крови, убийствам. Многим стало чуждо такое понятие, как человек чести, с чувством достоинства, профессионал.
— Не принимайте мое возражение на свой счет. Но кто, как не сами киношники, приучили зрителя к такому кино? — А что значит “все киношники?” Это все равно, что сказать, что все журналисты продажные. Все, кто создает современное кино, хотят сделать хороший фильм, чтобы его посмотрело как можно больше зрителей. Поэтому идут на какие-то ухищрения, что ли. Аrs adeо latet аrte suа — очень точное изречение: искусство в том, что оно незаметно. То, что заметно, банально, построено на штампах, раздражает думающего зрителя.
— Можно сказать, что выросло новое поколение зрителей: неискушенных, нетребовательных. В моей юности людям не нравились фильмы, которые притягивают сегодняшнюю молодежь. — Точнее, не было фильмов таких. Вам же хотелось, к примеру, посмотреть смешную комедию про Фантомаса. А чем она так смешна и хороша? Но у меня, школьника, Фантомас вызывал абсолютное восхищение.
— Такие фильмы для мальчиков, мужчин. Я же восхищалась Катрин Денев. — Вот видите. И как это назвать? Скромное обаяние буржуазии. Кино, чуждое советской идеологии, на которой мы были воспитаны. Вы же видели фильм “Следствие ведут ЗнаТоКи” и верили, что Томин, Знаменский — суперчестные следователи.
— Честные люди есть при всякой идеологии. — Идеология — это идея. В то время была такая идея, и она всячески пропагандировалась. Она, кстати, как и американская, воспитывала патриотизм. Я верил и до сих пор верю в идею чистоты, добра и справедливости. Без этого нельзя жить. Что такое кинематограф вообще? Как только он появился, получил много вариантов названий. Одно из них — никель одеон. Никель — пятицентовая монета, одеон — картинка счастья. То есть рай за пять центов, и в этом функция кинематографа. Мы видим на экране чужую жизнь, восхищаемся ею и хотим жить, как киношные герои. На этом построен всякий закон зрелищ: зритель ассоциирует себя с героями. Я хочу, чтобы зритель ассоциировал себя с таким героем, как Градов, — человеком чести и достоинства. Человека воспитывает и хорошая литература, но теперь мало читают. Общение происходит примитивно, на уровне СМС. Мы уже не пишем письма, в телефоне даже придуманы шаблоны, чтобы не утруждать нас составлением фраз.
— Готовясь к встрече, ознакомилась в Интернете с вашей биографией. Вы родились в Киеве. Теперь, оказывается, украинский и российский режиссер. И какой же больше? — Теперь — белорусский. Я человек воспитанный в советское время. Помните, была такая новая общность — советский народ. Я вышел оттуда, этим горжусь и считаю, что это правильно. Это не означает, что не уважаю украинцев или Украину. Я живу на Украине, работаю в России, а также на Украине и в Беларуси. Куда меня еще зашлет работа, не знаю. Завершение съемок запланировано на конец сентября, а когда фильм выйдет в эфир, решает менеджментская служба телеканала.
— Некоторые политики сегодня спорят, где больше коррупции: на Украине или в России. А не лежат ли ее корни еще в нашем общем советском прошлом? — По моему убеждению, корни коррупции в разрушенной нравственности. Из-за этого и великая страна распалась. Собрались несколько человек и сказали: “Все, что было до сих пор, не имеет никакого значения”. Мой покойный отец, рабочий-печатник, который был честным коммунистом, недоумевал: как это понимать? Таким, как он, ответили: начинается новая жизнь. Вот мы и получили что получили. Коррупция в советское время шла от внутреннего разложения людей, которые стояли у власти. Уместным будет наш киношный пример с “Мерседесом”, который секретарь горкома купил на взятки, но не мог открыто ездить на нем, прятался в степях. За огромные взятки партии получил расстрельную статью и второй секретарь Дербентского райкома. Сам рассказал, что у него в гараже замурованы два столитровых молочных бидона с золотыми изделиями. Им деньги некуда было девать, а воспользоваться открыто — стыдно и небезопасно. Универсального метода противодействия коррупции нет. Менялись времена и нравы, переписывались законы, но искоренить это зло, порожденное человеческой алчностью, пока не удается.
— Вы переживаете по поводу того, что происходит теперь на Украине, вашей родине? Верите, что этот беспредел закончится благополучно? — Не то слово — переживаю. Я страдаю из-за этого. Опасаюсь, что горячо любимая мною страна распадется минимум на два государства, максимум — на три. И это страшно. Любовь ЛОБАН Фото автора
Владимир Епифанцев о ролях мрачных и циничных персонажей:
— Градов — честный человек, но сегодня показывать исключительно положительного героя — вызывать недоверие у зрителя. Мой герой — лишь орудие для того, чтобы убирать ненужных людей, его использовали как мусорщика. Посылали на задания, когда высокопоставленные чиновники переставали быть угодными властной верхушке. Против же Градова ни у кого ничего не было — идеальный инструмент для зачистки. Парадокс: честный прокурор работал на нечестную власть. Не закрывал глаза на вопиющее нарушение закона, но был принципиальным лишь там, где ему позволяли таким быть.
— Кажется, в фильме ваш герой предстает несколько другим. — Согласен. В чем-то он идеалистичен, и это не кажется мне естественным. У нас сегодня проблема с качественными сценариями. Как можем, переделываем их в процессе съемок. Сценаристы тоже люди подневольные, порой пишут то, что далеко от реальности, лишь бы угодить тем, кто утверждает сценарий. Такое впечатление, что нетребовательный зритель привык смотреть один и тот же сериал. Названия разные, но ситуации, реакция на них, слова — одинаковые.
— Я понимаю, что роль Градова — не совсем ваше амплуа? — Амплуа — это то, что мне идет. А идут мне роли мрачных, брутальных, циничных персонажей. Но мне, к сожалению, таких не дают играть. Обычно — слишком правильных героев, ну было пару бандитов.
— И кого бы вы хотели сыграть? Может, Дракулу или героя Достоевского? — Какой же Дракула мрачный? Истеричный маньяк. У героев Достоевского тоже хватает истерики. Мрачные люди — натуры цельные. Оптимизм и мрак — вещи совместимые. В непознанном мраке и создается жизнь. Но играть героев, которых давно сыграли другие, неинтересно. Надо выдумать персонаж специально для меня — хорошего злодея, демона. Гладиатора или самурая. Человека-бестию, этакого возмутителя спокойствия с жесткой философией, который смотрит на несовершенное общество, как на стадо баранов, и относится к нему соответственно. И при этом не упускает возможности внести в жизнь драйва. В общем, человек издевающийся. Мне кажется, наше сегодняшнее общество заслуживает того, чтобы над ним в кино поиздевались.
— Почему же нет таких фильмов? — Киноиндустрия осторожна и труслива. Я же снимаю свое альтернативное кино, говорю и показываю в нем все, что думаю. Выкладываю в Интернет, пусть смотрят мои единомышленники.