Чтобы от жизни не устать. В нефтяном деле Иосиф Мулица был настоящим генералом

Не выезжая из страны, Иосиф Станиславович в течение жизни был гражданином трех государств. Родился на Гродненщине, входившей тогда в состав Польши. Уже в советской школе начал учебу, которая была прервана в 1941 году, когда родину оккупировали фашисты. В 1944-м Иосиф и его сверстники вновь сели за парты, нагоняя пропущенных из-за войны три класса. Среднее образование получил только к 20 годам. 

Разные пути выбирал в жизни, в том числе и военный, но как-то прочитал статью о Корпусе горных инженеров – первом в России высшем техническом учебном заведении, основанном еще в 1773 году, где учили горной механике и горному искусству. Очень уж по­нравилось юному Иосифу словосочетание «горное искусство» и что нефть в то время называли «горным маслом».

Ленинград, в котором по-прежнему учили горному искусству, был далеко, а Западная Украина, где, по рассказам украинского классика Ивана Франко, местные хлопцы уходили на нефтяные промыслы 

«за черной рубахой и белым хлебом», рядом. Когда уезжал поступать в Львовский политехнический институт, работник военкомата, куда он пришел сниматься с военного учета, подбадривал: «Смотри, Иосиф, не поступишь в институт, дадим направление в военное училище». Военным генералом Мулице стать не довелось, а вот в должности генерала гражданского прослужил 18 лет, и в подчинении у него было более 15 тысяч человек. 

На пенсию Иосиф Станиславович уходил уже гражданином независимой Беларуси.

После окончания института многие из товарищей Иосифа постарались осесть на тихой Украине. Мулицу манили труд­ности первопроходца. В Татарии, куда приехал по распределению, трудностей было сполна. Насквозь прохватываемые ветром палатки и дымные бараки, снежные заносы и весенняя распутица с непролазной грязью. И независимо от всего этого должны были безотказно работать скважины, где он начинал оператором, и мощнейшие насосные установки, которыми обеспечивал закачку воды в разбуренные недра будучи мастером участка по поддержанию пластового давления. Не берег себя и когда возглавил промысел. Став начальником производственно-технического отдела НГДУ, взвалил на себя ответственность за сотни скважин, нефтепроводы, водоводы, трубы, насосы и еще тысячу и одну составляющую нефтедобычи. Потом его выдвинули в заместители начальника управления по технологии, и он с головой ушел в проблемы разработки месторождений. 

Как-то само собой получилось, что редкая для тех краев фамилия Мулица была на слуху у всего объединения. В его активе уже числилось немало смелых организационных решений, оригинальных технологических разработок и государственных наград. Но душа рвалась в родную Белоруссию, где, судя по сообщениям прессы, активно формировался «второй Баку». Однако Иосиф Станиславович верил мнению коллег, располагавших сведениями об истинном положении дел. Назначая первого генерального директора «Белоруснефти», 45-летнего фронтовика Григория Андреева, в Миннефтепроме еще надеялись на большую нефть. Поднимая коллектив на взятие производственных рубежей, Григорий Александрович, сам образец терпения и выдержки, также свято верил в ее будущее. 

Люди трудились целе­устремленно, с полной самоотдачей. Тем не менее иллюзия «второго Баку», созданная высоко­дебитными фонтанными скважинами первых двух месторождений, все ощутимее обретала признаки мыльного пузыря. Чрезмерно интенсивный отбор нефти надорвал продуктивное здоровье экс­плуатируемых пластов. План добычи трещал по швам. В стиле времени сверху последовали оргвыводы, спровоцировавшие замену первого генерального. 

Новыми руководителями «Белоруснефти» стали приехавшие из Татарии Николай Сергеев и Иосиф Мулица. Именно на их долю «выпала честь», по замыслу чиновников, довести добычу черного золота к 1975 году до 10 миллионов тонн с перспективой создания в республике собственного профильного министерства. Как тогда кто-то остроумно отметил, из всей коровы чиновников интересовало только вымя.

Позже Иосиф Станиславович вспоминал, что вся атмо­сфера была наэлектризована вопросом: с кем ты будешь, главный инженер? Ответом стали ежедневные поездки на передний край, где с яростью атаки на безымянную высоту разворачивалась битва за большую нефть. Требовалась личность, способная подняться выше мелких интрижек и объединить разобщенную инженерную мысль в единую созидательную энергосистему, умеющую грамотно решать текущие задачи и одновременно формировать техническую, технологическую перспективу объединения. Эту роль судьба отвела ему. Она не застала его врасплох. Татария вышколила на все случаи жизни. Там тоже всякое бывало. Он вырос в условиях экстремальной динамики на пересечении теоретического «нельзя» и практического «нужно». 

В феврале 1975-го, поработав четыре года главным инженером, Иосиф Станиславович возглавил объединение и принял весь груз ответственности за вверенных ему людей. Когда корабль попадает в шторм, вся команда смотрит на капитана с надеждой, что от его способности скоординировать действия, не растеряться в сложных условиях и принять верные решения зависит, выйдет ли корабль из шторма или упокоится на дне морском. В министерстве подготовили протокол о всемерной помощи белорусским нефтяникам и одновременно продекларировали контрольные цифры на очередную пятилетку, требующие увеличения добычи с достигнутых пяти до восьми миллионов тонн в год. 

Мулице надо было распутать всю подоплеку эйфории о «втором Баку» в Белоруссии и выстраивать план защиты молодого объединения от неминуемого краха. Ни одно из открытых после Речицкого и Осташковичского месторождений не подтверждало надежд на высокие дебиты скважин. Но минские геологи о них уже «прокукарекали», и госплановские спецы, хмелея от восторга, безоглядно задавали темпы и объемы отбора нефти, напрочь раскулачивавшие естественные запасы белорусских недр. 

Попытка остановить падение мобилизацией внутренних резервов на проведение геолого-технических мероприятий эффекта не дала. А если нет плановой добычи, значит, нет у людей премий, нет возможности строить жилье, формировать социальную политику. 

Дрогнули нефтяники, начался отток специалистов. В объединение зачастили много­численные комиссии из высоких союзных и республиканских инстанций, которые для вида «искали» нефть в бумагах и планшетах, но основной задачей их было наказать людей, которые «не умеют искать и добывать». Мулица и его команда преследовали иную цель – показать истинное положение дел с запасами нефти в полесских недрах. Но в Совмине республики стойко жила иллюзия «второго Баку», благословленная председателем Госплана и подхваченная «паркетными» специалистами. 

Даже намек на корректировку плана добычи в сторону снижения вызывал державный гнев. Собрав в комок остаток нервов, Иосиф Станиславович в очередной раз появился на высоком судилище, где с ним порой разговаривали как с обвиняемым на допросе. А в голове пульсировала мысль: «Не уступлю – снимут, уступлю – сотрут в порошок, требуемой нефти все равно ведь нет». 

Однажды Мулица сорвался и поехал в Москву просить отставки. Однако министр уже давно все понял, глубоко разобрался в проблемах «Белорус­нефти» и, отдавая должное гражданскому мужеству генерального директора, санкционировал корректировку плана до объективной реальности.

Корабль из шторма вышел, но это вовсе не означало блаженного и безмятежного плавания. В министерстве постарались загрузить корабль «Белоруснефти», что называется, по полной. Было приказано идти к морю, на берега Балтики, и приступить к разработке запасов нефти в Калининградской области. Неглубокие по белорусским меркам, до двух километров, скважины белорусские специалисты бурили за 10 – 12 дней, проекты обустройства месторождений готовили прямо в гостинице. Благо сложной системы поддержания пластового давления не требовалось – пласты «подпирало» море. Задел, который оставили белорусы за два с половиной года на этой земле, ощущают и по сей день их преемники из объединения «Калининграднефть».

Но все это была разведка боем перед выходом белорусских нефтяников в конце 70-х годов на передовые позиции по разработке нефтяных просторов Западной Сибири. Только эта масштабная экспансия не застала Иосифа Стани­славовича и его соратников врасплох. На Север пошли вагоны с оборудованием, техникой, молодые, но уже достаточно опытные кадры встали у руля нового «летающего» управления буровых работ. И вскоре на зависть местным корифеям проходки белорусы стали бить их рекорды. Покидая Сибирь в 1994 году, наши специалисты оставили фонд скважин, способный ежегодно давать не менее 20 миллионов тонн нефти. Всего же за годы работы в Западной Сибири пробурено более 13,5 миллиона метров и сдано в эксплуатацию около 5050 скважин. 

В эту же пору создавалась мощная и эффективная конструкция предприятия, способная выдержать любые «тектонические» сдвиги. 

В Беларуси открывались новые место­рождения, стабильно работали промыслы, производство оснащалось новым оборудованием, внедрялись передовые технологии. За годы, в течение которых во главе «Белорус­нефти» стоял Иосиф Станиславович, построены Дворец культуры и техники «Нефтяник» в Речице, санаторий «Солнечный берег» и любимец детворы – детский оздоровительный лагерь на берегу Березины, тысячи квадратных метров жилья для семей нефтяников в Речице, Светлогорске и Гомеле, школы, детсады. 

Так случилось, что день рож­дения Иосифа Станиславовича Мулицы совпадает с Днем нефтя­ника, который отмечается в начале сентября. В 2011 году, накануне празднования 80-летия патриарха нефтяной отрасли Беларуси, я пришел в уютную квартиру Иосифа Станиславовича и его жены Зинаиды Акимовны в Гомеле. Перед этим поговорил со многими из тех, кому посчастливилось работать с юбиляром. Дай бог каждому из нас услышать в свой адрес слова, которые были сказаны о ветеране! Он всегда был выше междоусобиц и интриг, до сих пор помнят его неизбывное благородство и собственную педагогику, когда в любых ситуациях он показывал пример веры в успех. Ведь неверие ни к чему не обязывает! 

В тот день мне меньше всего хотелось говорить с Иосифом Станиславовичем об ушедших заботах и прошлых делах. Спросил, как прожить так, чтобы не устать от жизни?

– Вопрос сложный, философский. А ответить можно просто. Надо жить с людьми и жить их заботами. Общение с людьми – это бесконечная цепочка, когда тебе необходимо решать одну проблему за другой. И так до конца, до ухода. От такой жизни, когда тебя окружают люди, когда ты для них что-то можешь сделать, когда ты им нужен, не устаешь, получаешь радость и удовлетворение. 

Затем Иосиф Станиславович достал шкатулку, разложил на столе отлитые в металле вехи его жизни: орден Ленина, орден Октябрьской Революции, два ордена Трудового Красного Знамени, медали «За трудовую доблесть» и «За трудовое отличие». До Героя Соцтруда оставалось рукой подать...