В начале 80-х годов прошлого столетия гомельскими чекистами было раскрыто одно из самых громких преступлений не только в Беларуси, но и в СССР.Драгоценные пуговицы
Конец 70-х — начало 80-х годов ХХ века ознаменовались активным выездом граждан еврейской национальности из СССР в Израиль на постоянное место жительства. Затронул этот процесс и нашу республику. Отбывая на новую Родину, люди продавали все, что наживали за долгие годы. Вырученные средства старались вложить в ценности, которые легче было провезти через границу — золото и драгоценности. Однако в советских магазинах выбор ювелирных украшений из драгоценных металлов был очень небольшим, а бриллианты в изделиях — мелкими. Тут как нельзя кстати оказалась помощь фарцовщиков, “расцвет” промысла которых также пришелся на это время. У них-то как раз можно было купить не только джинсы, но и золото, драгоценные камни, валюту. Спекулянты, как их чаще называли в народе, предлагали камни более высокого качества, причем не скрывая, что огранены бриллианты на государственном предприятии.
Гомельский завод “Кристалл” был единственным в республике предприятием, где производились бриллианты. Так что долго гадать, откуда нелегальным образом выносятся драгоценные камни, не приходилось. Подозревало это и руководство предприятия, но в последние годы никого поймать с поличным не удавалось. Хотя за недолгую историю “Кристалла” несколько рабочих уже были уличены в воровстве и отбывали наказания в местах лишения свободы.
К расследованию “бриллиантового” дела подключилось управление КГБ по Гомельской области, руководил которым в те годы Николай Петрович Гудень. Была создана оперативно-следственная группа, в которую вошли начальник контрразведывательного отдела В. П. Солодовников, начальник отделения по борьбе с валютно-спекулятивной деятельностью В. И. Химченко, начальник следственного отдела Е. Ф. Цыбульский, старший следователь по особо важным делам В. А. Чащин. Чекистам предстояло выяснить, кто и каким способом похищает драгоценные камни. Но загадкой было не только это, но и то, как выезжающим на ПМЖ за рубеж гражданам удается скрывать бриллианты от таможенного и пограничного досмотра.
Н. П. Гудень помнит события тех дней до деталей, несмотря на прошедшие долгие годы:
— Настоящей удачей для нас стало письмо от одного новоиспеченного израильтянина, который давал четкие рекомендации своим знакомым, еще только пакующим чемоданы в Гомеле для отъезда. Нам стало понятно, что бриллианты иммигранты прячут в пуговицах, которые затем пришивают к одежде.
Несостоявшаяся
свадьба
На какое-то время оперативники практически “прописались” на “Кристалле”, они тщательно изучали весь процесс производства: от поступления алмазов на завод до сбыта бриллиантов. Камни обрабатывались по одному технологическому процессу. Подходящий для огранки алмаз или, как его называли, алмазный полуфабрикат, распиловщик распиливал на две части в виде пирамид. Обдирщик придавал им округлую форму, чтобы огранщику было легче наносить на камень грани. Каждая операция находилась под пристальным надзором работников режимной службы. Обязательные отчеты подтверждали сохранность сотых долей грамма драгоценного сырья. Словом, получалось, что украсть камни невозможно. Однако реальное положение дел говорило об обратном.
Чекисты изучили все этапы обработки, на которых алмазы можно было потерять или украсть. Взяли под пристальное наблюдение рабочих, имевших непосредственный доступ к сырью. Изучали их связи за пределами предприятия, особенно знакомых среди фарцовщиков, в том числе жителей Минска и Вильнюса.
Расследование в Гомеле шло в тесном взаимодействии со следствием в белорусской столице. Там в центре внимания правоохранительных органов было около десятка валютчиков и спекулянтов, зарабатывающих барыши на скупке-перепродаже одежды, электроаппаратуры иностранного производства, денежных знаков других государств. А также драгоценных камней. Была очевидной их связь с гомельчанами. Среди них вырисовывались две значимые фигуры: обдирщик завода “Кристалл” Виктор Катанков и бывший огранщик этого предприятия Александр Артюшенко, не так давно уволенный за прогулы и пьянство. По оперативным сведениям, именно они похищали камни, а также “подбивали” на это других рабочих завода.
Вскоре стало известно, что Катанков собирается жениться на одной из работниц предприятия. На свадьбу нужны немалые деньги, а значит жених непременно организует очередное похищение бриллиантов. Но следствию были нужны неопровержимые доказательства, а именно задержание с поличным. Ведь дома никто ворованные камни не хранил. Как станет известно позже, Катанков их прятал в замочной скважине своего подъезда и в песочнице на детской площадке.
Вспоминает Н. П. Гудень:
— Мы знали, что Катанков собирался с похищенными бриллиантами ехать на машине в Минск, куда должны были из Вильнюса прибыть покупатели. К операции готовились очень тщательно, ведь действовать нужно было неожиданно и задержать Катанкова до того, как он сядет в машину. Чтобы камни находились при нем. Но ни он, ни его сопровождающие ни о чем не догадывались, поэтому внезапное появление оперативников стало для них полной неожиданностью. Однако через несколько минут удивляться пришлось уже нам, так как в результате личного досмотра бриллиантов ни у кого не нашли. Благо, один из наших сотрудников заметил, как Катанков успел выбросить какой-то клочок бумаги. Развернули его, а там засверкали четыре бриллианта.
После задержания Катанкова на следствие обрушился целый поток информации. Работники предприятия, похищавшие бриллианты, давали признательные показания. Те из них, кто успел вынести 1 — 2 камня и активно помогал следствию, вскоре из обвиняемых стали свидетелями. Механизм хищений был раскрыт, стал известен ответ на главный вопрос: оказалось, что бриллианты для хищений на заводе… “растили”.
“Наращённое”
богатство
Кому первому пришла идея хитрых манипуляций с алмазным сырьем, так и осталось тайной. Но придумано было великолепно. Главной задачей для рабочего, замыслившего хищение, было найти лишний, никем не учтенный алмазный полуфабрикат. Получить такой камень можно было несколькими способами. Одни, вместо шлифовки алмазных полуфабрикатов, откалывали от них небольшие кусочки, а возникающие при этом потери в весе списывали на сверхнормативные. Другие алмазы теряли при расколе, случайно, но чаще — умышленно. Хотя за утерю алмазного полуфабриката с виновного и взыскивался ущерб, но его размер составлял себестоимость сырья. Реальная же цена на черном рынке была выше раз в десять. Так что потерять камень было выгодно.
А кое-кто действительно случайно находил мизерные алмазные сколы — результат чьей-то неаккуратной работы. Неучтенные камни рабочие прятали: с помощью жевательной резинки их приклеивали снизу к крышке рабочего стола или в укромном месте туалета. Остальное было делом техники.
В начале рабочего дня каждый огранщик под роспись получал от кладовщика маленький бумажный пакетик, в котором находилось несколько алмазов разного размера. На пакетике указывалось их количество, вес всей партии и каждого камня в отдельности. Были известны минимальный и максимальный размеры, до которых разрешалось огранить камень. Также были установлены нормы естественных потерь при обработке. Обрабатывая сырье, огранщик доставал “свой” припрятанный алмаз и менял его на камень из пакетика большего веса. Процедура подмены происходила несколько раз, до тех пор, пока бриллиант не “вырастал” до нужного веса. Из “наращенного” до определенного веса полуфабриката изготавливались бриллианты, которые затем и похищались. Так что увеличить алмазную пылинку до размеров карата было несложно.
Лучшие друзья девушек — это бриллианты
Но как рабочим удавалось вынести камни с надежно охраняемого предприятия? Ведь досматривали покидающих территорию в конце смены весьма тщательно. Рабочих в спецпропускнике заставляли расчесывать волосы, полоскать водой рот. Но и здесь, как оказалось, были свои хитрости. Бриллианты приклеивали с помощью все той же жевательной резинки во рту к верхнему небу, между пальцев, под ногтями, использовали в качестве тайников и более интимные “полости” тела. Катанкову удавалось спрятать бриллианты в сменных тапочках. Кстати, именно он вместе с Артюшенко и был связующим звеном между рабочими завода и столичными фарцовщиками.
Фарцовщики редко рассматривали бриллианты, а рабочие, в свою очередь, всегда меняли камни по первому же требованию. Все понимали, что несмотря на кажущуюся легкость сделок, найти новых партнеров будет проблематично.
Следствие поражали не только масштабы хищений, но и то, что в этот процесс включились едва ли не все рабочие, среди которых было очень много молодых женщин 20 — 25 лет.
Вспоминает Н. П. Гудень:
— Молоденьких девушек было даже жалко, ведь ими двигало, по большому счету, лишь одно желание — красиво одеваться в импортные, в то время дефицитные джинсы, дубленки, сапоги и кофточки, которые они и покупали на вырученные от продажи бриллиантов деньги. Большинство из них себе даже представить не могли реальную цену похищаемых камней.
Имея неслыханные по тем временам “заработки”, фарцовщики жили, шикуя, пропивая большую часть “дурных” денег в ресторанах. Ведь в то время тратить тысячи советских рублей было просто не на что. Поговаривали, что некоторые рабочие завода, чтобы съездить в деревню на выходные, вызывали такси прямо к проходной.
От потока информации и объема документов гомельские оперативники задыхались. И вскоре часть материалов уголовного дела, касающихся Катанкова, Артюшенко и других наиболее активных фигурантов, которые были непосредственно связаны со скупщиками, валютчиками и фарцовщиками, передали в Минск. Приговор выносил Верховный суд БССР. Катанков и Артюшенко в качестве наказания получили по 15 лет лишения свободы.
В Гомеле же прошло несколько судебных процессов, по которым были осуждены более пятидесяти человек, в течение 1978 — 1980 годов похищавших камни с завода “Кристалл”. Их также приговорили к немалым срокам лишения свободы.
Вспоминает Н. П. Гудень:
— Когда мы доложили результаты материалов Алексею Николаевичу Косыгину, который был тогда председателем Совмина СССР, он сказал: “Плохие мы хозяева, если возле государственного кошелька не можем поставить хорошего сторожа”. Так что расследованному нами делу было придано большое значение и в Москве. Кстати, похожее уголовное дело в то время расследовалось в Смоленске, где на аналогичном заводе производились и похищались драгоценности.
После окончания расследования наши сотрудники побывали практически в каждом цехе “Кристалла”, побеседовали с рабочими и рассказали им, к чему приводит соблазн легких денег. Соответствующие выводы сделало и руководство предприятия, произошли существенные изменения в технологическом процессе. Так что на долгие годы нам удалось оздоровить обстановку на предприятии.
…Всего в результате хищений Гомельскому заводу “Кристалл” был нанесен ущерб на сумму более 115 тысяч советских рублей. После окончания судебного следствия предприятию возвратили пять бриллиантов и три алмазных полуфабриката. Долгие годы заключенные выплачивали денежный ущерб. Однако о том, сколько на самом деле было похищено бриллиантов, можно лишь догадываться. По признанию подсудимых, иногда за один день им удавалось обработать по пять неучтенных камней…
Тем временем
Прошли годы, улеглись страсти. И вот в сентябре этого года филиал “Завод “Ювелир” РАУП “Гомельское ПО “Кристалл” потрясло новое громкое преступление. Ночью на одном из участков предприятия было похищено около восьми килограммов золота в виде заготовок ювелирных изделий и слитков. Поразил способ, которым воспользовались воры: они просто перепилили оконную решетку и разбили стекло. И только благодаря оперативным действиям сотрудников уголовного розыска, воры, решившиеся на столь дерзкую и крупную кражу, были задержаны вместе с похищенным золотом на следующий день.
В ходе расследования уголовного дела по факту кражи в особо крупном размере выяснялись и обстоятельства, “благодаря” которым и стало возможным совершение преступления. Как оказалось, помещение, куда с легкостью пробрались воры, не находилось под охранной сигнализацией. Было установлено, что имело место халатное отношение одного из рабочих предприятия к своим обязанностям. Не так давно в отношении него также возбуждено уголовное дело.
История повторилась...
Елена АЛЕНЧЕНКО
