Плакат «Ни шагу назад!» издавался после приказа № 227 Верховного главнокомандующего
22 июня ровно в четыре часа…
Воскресенье, 22 июня 1941 года, обещало быть на Полесье теплым и солнечным. С утра со всех дорог к Рудобелке, центру Октябрщины, съезжался актив района. На заседании планировали обсуждать, как лучше подготовиться к уборке урожая. Около 11 часов телефонный звонок, последовавший из Мозыря, уведомил, что гитлеровские войска бомбят и обстреливают наши города и села. Сразу же был создан штаб по руководству всеми действиями на территории района. В его состав вошел и прокурор района Иван Кулей. В июле 1941 года был организован особый партизанский отряд И. С. Губина. Он действовал на территориях Октябрьского, Копаткевичского, Паричского и Осиповичского районов. Иван Кулей стал его комиссаром.
Внезапное нападение врага привело к тому, что уже в первые дни войны схвачены и расстреляны брестские прокуроры. А на востоке республики их коллеги выполняли свои обязанности вплоть до эвакуации: в Гомельской области – 16 августа, а в Полесской (с центром в г. Мозыре) – до 19 августа 1941 года. Здесь следователями прокуратур тогда направлено в военные трибуналы 322 уголовных дела, связанных с невыполнением требований Указа Президиума Верховного Совета СССР от 22 июня 1941 года «О военном положении». В основном о государственной измене, содействии войскам противника, контрреволюционной агитации и распространении провокационных слухов.
Кроме того, прокуратура расследовала несколько уголовных дел о проявлениях трусости и паникерства. На территории тогдашнего Стрешинского района Гомельской области 17 июля 1941 года приземлился советский самолет. Житель деревни Жирховка К., приняв его за немецкий, подошел к летчикам и стал называть фамилии коммунистов, комсомольцев и сельских активистов, за что впоследствии был представлен суду военного трибунала.
При отступлении частей Красной армии из Рогачева Н. остался в городе, где ранее работал финансовым инспектором. За лояльное отношение к оккупантам получил пропуск на право свободного хождения по городу в любое время. Когда гитлеровские войска начали отступать, Н. отправился с ними из Рогачева, а затем вернулся и занялся мародерством и восхвалением фашистов. При аресте у него обнаружены немецкий бинокль и сигнальный фонарь. Вскоре Н. предстал перед судом военного трибунала. Какими были приговоры по законам того времени, догадаться нетрудно…
Президиум Верховного Совета СССР 12 июля 1941 года издал указ «Об освобождении отдельных категорий заключенных». По итогам прокурорской проверки, проведенной в Гомельской и Мозырской тюрьмах, а также исправительно-трудовых колониях, освобождено 540 человек. Осужденных к лишению свободы на срок от 5 до 10 лет по решению Прокуратуры СССР отправили вглубь страны.
К 17 июля 1941 года в Гомель передислоцировалась оперативная группа прокуратуры БССР численностью более 20 человек под руководством прокурора Ивана Ветрова и его заместителей Гинцбурга и Удалова. С приближением фронта начали подготовку к эвакуации прокуратура Гомельской области под руководством Никиты Полярного и прокуратура Полесской области во главе с Михаилом Сидоровичем.
После переезда в город Орел состав прокуратуры БССР и областей в сентябре того же года был откомандирован в распоряжение отдела кадров прокуратуры СССР.
В своей докладной от 2 сентября Ветров сообщал первому секретарю ЦК КП(б)Б Пантелеймону Пономаренко, что из 847 прокурорских работников с начала войны 450 призваны в Красную армию, 45 направлены в партизанские отряды и на подпольную работу. Сам Иван Дмитриевич впоследствии возглавил соединение партизан Полесской области.
Немало следователей и прокуроров были переведены для прохождения службы в восточные районы СССР. Никита Полярный возглавил прокуратуру Ярославской области, прокурор Гомеля Ф. А. Борисов руководил гражданско-судебным отделом прокуратуры Пензенской области.
Довоенный прокурор Лельчицкого района, а затем заместитель прокурора Гомельской области Иван Ломако перед оккупацией Гомеля в районе стеклозавода расставлял группы для подпольной работы, организовывал эвакуацию Гомельского музея. В железнодорожных вагонах с ценностями эвакуировалась в тыл и семья Ивана Федоровича. По прибытии на место Ломако отвечал за формирование штрафных батальонов, осуществлял контроль доставки боеприпасов на фронт. Его отправляли в партизанские отряды, чтобы как профессионал мог определить завербованных немцами предателей.
В партизанских отрядах и на фронте
Показательна судьба довоенного прокурора Жлобинского района Ивана Драчева. В начале Великой Отечественной он вступил в истребительный батальон, сформированный из районного актива, а когда край оккупировали немцы, воевал старшим политруком в рядах специального партизанского отряда № 810, дислоцировавшегося в Быховском районе Могилевщины. Драчев героически погиб в бою 8 февраля 1943 года у деревни Свержень Рогачевского района.
Комиссаром партизанского отряда имени Суворова бригады «Мститель» был Сергей Капелюш. Будучи призванным в 1941 году из органов прокуратуры в состав военного трибунала 51-го Уральского корпуса, наш земляк попал в окружение в районе города Великие Луки, по вражеским тылам вернулся в родную деревню Заужель Речицкого района, где и вступил в партизанские ряды. За участие в боевых операциях по разгрому полицейских участков, подрыву военных эшелонов врага Капелюш представлен к награждению орденом Красного Знамени.
По заданию партийных органов особый отдел в партизанском отряде имени Сталина бригады «За Родину» Гомельского соединения возглавил прокурор Лоевского района Исаак Фрадин. Особисту приходилось разоблачать шпионов и предателей. В составе диверсионной группы он выходил на уничтожение вражеских объектов, за что в 1942 году награжден орденом Красной Звезды.
Трагичными были судьбы прокуроров, которые в 1939-м уехали укреплять кадры в западные области БССР: не все успели эвакуироваться. Повезло немногим, среди них Павел Афанасьев. С должности прокурора Кормянского района он уехал в Вилейку во вновь созданную прокуратуру. С началом Великой Отечественной сумел вернуться в Гомель и до сентября 1941 года работал прокурором Центрального района. После эвакуации прокуратуры Афанасьев призван в военную юстицию – прокурором 40-й дивизии. Боевой путь прошел от Калининского фронта, где был контужен в 1942 году, до Маньчжурии в 1945-м.
В начале июля 1941 года вернулся в Гомель и прокурор Гомельского района Дмитрий Рудаков, с сентября 1939-го исполняющий обязанности прокурора Белостокского района. Сразу по приезде обратился в военкомат и был направлен в прокуратуру Западного фронта. Там Рудакова назначили прокурором 146-й стрелковой, а затем 220-й курсантской дивизии, которая защищала Москву. Следственную работу, но уже в армейской форме, продолжил и Григорий Кохановский: сначала в 14-м механизированном корпусе на Западном фронте, а затем в 285-й стрелковой дивизии на Ленинградском.
Военные прокуроры и следователи боролись в 1941–1942 годах с беспорядочным отступлением, паникой, массовой сдачей в плен, дезертирством. Еще больше ужесточились требования после подписания Верховным главнокомандующим Иосифом Сталиным приказа № 227 от 28 июля 1942 года, получившего название «Ни шагу назад!».
Судили по законам военного времени. Как вспоминал секретарь военного трибунала Иван Матарас, «попадались сфальсифицированные дела, но на передовой невозможно было все проверить, так как дела рассматривались днем и ночью. В таких случаях старались не применять высшую меру наказания».
В военном трибунале проходил службу и довоенный прокурор Светиловичского района Михаил Виницкий. В критический момент обороны Москвы и ему пришлось взять в руки оружие и вступить в бой. Командование обратило внимание на авторитет молодого офицера среди солдат и отправило его на командные курсы: доверили сначала командовать ротой, а затем батальоном 1-й гвардейской воздушно-десантной стрелковой дивизии 2-го Украинского фронта. В боях за освобождение Украины Михаил Николаевич трижды был ранен. О его боевых заслугах свидетельствуют ордена Александра Невского, Богдана Хмельницкого 3-й степени, Отечественной войны 1-й степени, медали «За отвагу», «За боевые заслуги» и другие.
Офицером Войска польского продолжил службу и Иван Тишкевич, который в начале войны, имея за плечами четыре курса юридического института, исполнял обязанности следователя прокуратуры Хойникского района…
Листаю Уголовный кодекс БССР, изданный в 1942 году в Москве. Вся Беларусь в это время оккупирована захватчиками, еще неясен исход войны… но прочитывается уверенность – мы победим, а фашистские преступники ответят перед законом за злодеяния, совершенные на нашей земле.
И переломный момент после Сталинградской битвы в войне наступил благодаря жесткой дисциплине в войсках, таланту военачальников и героизму бойцов.
В освобожденных районах
С продвижением наших войск на запад нормальная жизнь возвращалась в освобожденные города и села.
В апреле 1943 года прокурором Гомельской области был назначен Иван Ломако. В освобожденный Гомель Иван Федорович вошел с действующей армией. Сразу приступил к организации работы областной прокуратуры. 26 марта 1944 года прокурором Центрального района города назначили Василия Гусева, прокурором Новобелицкого – Анну Шаронову, а Железнодорожного – вернувшегося из эвакуации Михаила Борисова, который до войны работал прокурором Добрушского района.
К обязанностям следователя прокуратуры Новобелицкого района приступила Мария Ганн, имевшая довоенный стаж такой работы. Следователем прокуратуры Железнодорожного района стал Василий Зайцев, вернувшийся с фронта инвалидом.
Прокуратуры области и районов Гомеля располагались по улице Ланге, 1. На открытом собрании первичной парторганизации облпрокуратуры 30 июня 1944 года Иван Ломако выступил с предложением: «организовать черкасовскую бригаду для восстановления кабинетов в здании прокуратуры, разрушенном немецкими оккупантами». Трудились после основного рабочего дня.
28 октября 1944 года Иван Федорович отчитался перед партийным собранием: «…в помещениях произведен ремонт, печи отремонтированы, окна застеклены и обмазаны. Дровами обеспечены до весны… Поскольку отсутствует электросвет, необходимо приобрести керосиновые лампы, прошу каждого начальника отдела подыскать лампу хотя бы на рынке, суммы будут отпущены».
За успешную работу по восстановлению правопорядка в освобожденных районах, непримиримую борьбу с нарушителями законности и изменниками Родины 26 марта 1945 года Иван Ломако награжден орденом Красной Звезды, а 6 апреля 1946 года – медалью «За трудовую доблесть».
Налаживалась работа и в сельских районах. В январе 1944 года прокурором Журавичского района стал Сергей Капелюш, вернувшийся из партизанского отряда, а прокурором Стрешинского – демобилизовавшийся из армии Николай Романенко, бывший следователь прокуратуры 160-й, а затем 71-й стрелковой дивизии. О последнем в характеристике отмечено: «в боевой обстановке вел себя сдержанно, достойно, пользовался большим авторитетом у бойцов и командиров».
Довоенную должность прокурора Гомельского района вернули Дмитрию Рудакову. Горько читать автобиографию фронтовика: «отец умер в сентябре 1941 года в оккупированном Гомеле, мать умерла в эвакуации в городе Уфе в 1944 году, старший брат – командир батальона – был убит в декабре 1941 года на Калининском фронте...». Мирную жизнь человеку надо было начинать сначала, благо жена и две дочери вернулись из эвакуации.
С 1 мая 1944 года в Мозыре под началом опытного Ивана Сущинского восстановила свою деятельность прокуратура Полесской области. Прокурором Туровского района назначили Андрея Макаренко, до войны работавшего на Полесье прокурором Комаринского, Брагинского и Калинковичского районов. В начале 1944 года должность прокурора Домановичского района поручили фронтовику-замполиту Михаилу Перевозчикову, а Ельского – Ивану Бохану, морскому пехотинцу, который после тяжелого ранения окончил курсы прокуратуры СССР при Свердловском юридическом институте.
Об обстановке в только что освобожденных районах говорит докладная записка Полесского обкома КП(б)Б в ЦК партии республики: «В первых числах мая 1944 года в лесах Лельчицкого района появилась вооруженная банда, которая агитирует население против колхозов, при встрече убивают партийных и советских работников… Бандитские проявления наблюдались в Ельском и Наровлянском районах…»
Правоохранителям хватало и другой работы: хищения, убийства, выявление сотрудничавших с фашистами, участие в работе государственных комиссий по установлению злодеяний, совершенных оккупантами. А еще нужно было восстанавливать народное хозяйство, помогать сельчанам в проведении посевной кампании, призывать к ответу тех, кто ее саботировал.
В августе 1944 года вернувшийся из партизанского отряда дважды орденоносец Иван Кулей назначен прокурором Хойникского района. До конца этого военного года суд рассмотрел 92 уголовных дела вышеперечисленной категории. А следователь прокуратуры Речицкого района Любовь Мамлина, имевшая довоенный стаж следственной работы, в те годы в сжатые сроки расследовала по 80 уголовных дел, которые прокурор С. Н. Ничипорук направлял в суд.
В начале 1945 года прокуратурой Новобелицкого района Гомеля в ходе общенадзорных проверок были вскрыты факты хищения мясных продуктов на местном мясокомбинате и злоупотребления в спецотделе по распределению продуктов. Приговором суда Новобелицкого района руководители баз, откуда совершались хищения, осуждены к длительным срокам лишения свободы. Оба дела расследовала Мария Ганн.
Послесловие
Какова дальнейшая судьба героев публикации? Иван Ломако умер после тяжелой болезни 20 сентября 1947 года. На публикацию «Два ареста и один орден прокурора Ломако» в газете «Гомельская праўда» за 7 августа 2017 года откликнулась его дочь, живущая в Гомеле, а также внуки и правнуки из Италии.
Григорий Кохановский с 1954 по 1971 год возглавлял прокуратуру Гомельской области. Иван Матарас – с 1971-го по 1981-й. Иван Тишкевич стал профессором права, возглавил кафедру в Белгосуниверситете. Сергей Капелюш был прокурором Узденского, а затем Борисовского и Слуцкого районов Минской области.
Михаил Виницкий активно участвовал в военно-патриотическом воспитании молодежи в Речице. Его сын Михаил работал следователем прокуратуры.
Родственники Ивана Драчева нашлись в 2015 году в г. Райчихинске Амурской области после публикаций об их дедушке в журнале «Законность и правопорядок».
А закончить эту публикацию в память о прокурорах-фронтовиках хотелось бы фразой Ивана Ломако, под которой подписался бы и я: «Для меня существует всего лишь две национальности людей: порядочные и непорядочные». Пусть у многих представителей того поколения не было знаний, которые дают сегодня университеты, но обостренное чувство справедливости, обретенное ими за ту чудовищную войну, позволило им принимать единственно правильные решения. Жизнь это подтвердила.
P.S. В публикации использованы материалы Национального архива Республики Беларусь, государственного архива общественных объединений, архива прокуратуры Гомельской области.
