Владимир Бордак cразу после возвращения из Афганистана
Их первый взвод в разведроте учебного центра воздушно-десантных войск в литовском Гайжюнае, куда белорусского парня призвали из Речицкого райвоенкомата в день чернобыльской катастрофы, 26 апреля 1986-го, так и назвали — афганский. Полгода были жесткие тренировки, хотя, как признался Владимир Николаевич, нагрузки не доставляли особых хлопот: с детства дружил со спортом.
По окончании учебы двенадцати новоиспеченным младшим сержантам из 25 действительно выписали «афганские» направления для прохождения службы: Кабул, Гардез и Кандагар. Где находится Кабул, понятие имели многие, а вот о Гардезе и Кандагаре сведения были более скудные.
Владимир и еще трое выпускников учебного центра попали в Гардез, во вторую роту второго батальона 56-й десантно-штурмовой бригады. Ее в Афганистане называли ломовой лошадью десанта, потому что бросали в самые тяжелые места. В том числе и Джелалабад, одну из самых «стреляющих» точек на карте Афганистана.
— Внешне это был рай по сравнению с Гардезом, — пояснил Владимир Николаевич. — В Гардезе кругом горы, днем плюс пятнадцать, а ночью столько же, но со знаком минус. А спускаешься с горного серпантина к Джелалабаду — тепло, травка зеленеет, ручейки журчат, сады, виноградники, климат совсем другой. Но здесь духи, пользуясь тем, что рядом граница с Пакистаном, создали мощный укрепрайон и постоянно досаждали нашим войскам и народной власти. Поэтому, как только в Джелалабаде заваривалась очередная каша, нас бросали туда. Без потерь не обходилось. Помню, как во время первой боевой операции, в которой мне пришлось участвовать, двух человек душманы застрелили прямо возле вертолетов после высадки. Ребята были снайперами, их старались убить первыми.
На дороге Кабул — Гардез: разбитая техника после обстрела очередной советской военной колонны
В горах, признался ветеран, сразу видно, что за человек пришел в подразделение. Уже первый выход говорил, можно ли его брать с собой и доверять свою спину или нет. Если он, как пел всенародно любимый советский бард, «не скулил, не ныл, пусть он хмур был и зол, но шел...» — на такого точно можно положиться. Ну а те, кто раскисал, просто оставались в расположении роты и были вечными дневальными. Это была настоящая школа мужских характеров. Да, существовало негласное правило, что дембеля могли и не принимать участия в боевых выходах. Но, как и во многих десантных подразделениях, в 56-й ДШБ выходили «на войну» все.
При всей «минно-фугасной» активности душманов в зоне ответственности подразделения, где служил Бордак, случаи подрывов были единичны: результативно работала саперная служба. Но один такой подрыв хорошо помнит и по сей день.
— Наш ротный, — рассказал подробности Владимир Николаевич, — взяв с собой несколько человек, решил прочесать местность. В маленьком дувале нашли склад боеприпасов. Открыли один ящик, а там граната: сверху как Ф-1, а снизу как РГД. Ну, офицер и решил ее проверить на мощность. И как только отпустил чеку, тут же прогремел взрыв. Как оказалось, это была мина-сюрприз, да к тому же еще и начиненная ртутью. Ротного убило на месте, кто был рядом — ранило шариками ртути. Это был печальный, но опыт.
Десант грузится в вертолеты. Впереди — боевое задание
Очень многое зависело от командиров. Кто служил вместе с Бордаком, до сих пор с теплотой вспоминают нового ротного Алика Мамедова, который пришел на смену погибшему от мины-сюрприза. Общевойсковик, краснопогонник, а прислали командовать десантом, да еще в штурмовую бригаду. К нему поначалу отнеслись с пренебрежением. Но парень был упрямым, стал учиться, не стеснялся спрашивать у сержантов. И через два-три месяца уже местность знал без карты как свои пять пальцев, по горам бегал как сайгак. Очень толковый командир и хороший человек оказался. А когда его контузило в Джелалабаде на очередной боевой операции, в Кабуле всего три дня в госпитале пробыл и обратно попутной вертушкой в родную роту прилетел. И сам выводил свою роту из Гардеза в Союз.
Трофеи, захваченные у душманов
Памятна Бордаку и операция «Магистраль», в которой пришлось непосредственно участвовать и его подразделению. Десантники занимали ключевые высоты и давали возможность проходить колоннам из Гардеза в Хост. За успешное и оперативное занятие и удержание одной такой высоты Владимир Николаевич был удостоен боевой награды — медали «За отвагу». А еще на одной из высот душманский снайпер преподал нашему земляку урок вреда курения в горах в боевой обстановке. Случилось это часов в девять вечера. Только Бордак присел в укреплении покурить, затянулся и только слегка отклонился в сторону, как пуля сантиметрах в 15 от головы раскрошила горную породу. Больше так не курил.
По приезде домой, в родное Стреличево, долго не отдыхал. На подоспевшей уборочной проработал сезон помощником комбайнера. Поступил в Могилевский пединститут на факультет физвоспитания и физподготовки: имея горную гардезскую закалку, легко сдал все нормативы. Ведь даже там, в горах на высоте 2800 метров над уровнем моря, десантники 56-й ДШБ умудрялись каждое утро бегать кросс по три километра. В 1992-м Бордак вернулся в Хойники и семь лет проработал преподавателем физвоспитания в местном училище строителей. А потом возглавил детско-юношескую спортивную школу в райцентре, где и трудится по сегодняшний день.
В музее воинов-интернационалистов детско-юношеской спортивной школы
