Внешне, да и внутри это пятиэтажное общежитие по бульвару Юности, 24 в Мозыре почти ничем не отличается от такого же, расположенного напротив. Но если во втором живут рабочие одного из предприятий, то в первом — спецконтингент. Здание не новое, система коридорная — по обе стороны вереница дверей. Только по ним и можно догадаться, что общежитие не совсем обычное: на каждой двери список жильцов и стеклянное окошко, позволяющее увидеть все, что происходит внутри. Таковы внешние ограничения свободы здешних обитателей, отбывающих наказания. Не слишком суровые в сравнении с настоящей тюрьмой, но все же отличающиеся от жизни на воле. Это исправительное учреждение открытого типа, в народе получившее название «химия». И режим здесь не такой строгий, как в настоящей тюрьме. Подъем в шесть утра, поездка на работу для тех, у кого она постоянная, вечерняя проверка в 21.00 и через час — отбой. Тем, кто не нарушает режим, ежедневно разрешается на два часа выходить в город — в магазин, на рынок, по другой надобности. Начальник учреждения Г. Г. Кузьменко поясняет, что оно своего рода промежуточное звено между свободой и тюрьмой. А главная их задача — не допустить повторных преступлений во время отбывания наказания. Важно, чтобы оступившиеся поняли: им искренне протягивают руку помощи, стараясь создать условия для нормальной жизни. Это не только возможность работать, но и заниматься спортом, участвовать в самодеятельности, продолжать учебу заочно. В прошлом году мозырское ИУОТ-21 заняло первое место в областном конкурсе художественной самодеятельности среди аналогичных учреждений, недавно победили в КВНе. Стенгазеты, альбомы с фотографиями рассказывают о том, что и в несвободе для многих жизнь не кончается. Если есть желание изменить ее. Но, как показывает практика, рано или поздно значительная часть осужденных к ограничению свободы снова попадает в тюрьму. И здесь из 365 “жильцов” треть уже имеет по несколько судимостей, несмотря на молодой и даже юный возраст. Половине осужденных не исполнилось еще и тридцати.
Пропитание «химики» обеспечивают себе самостоятельно — на электроплитах в общей кухне дымились кастрюльки с едой. А потому как в разгар рабочего дня в коридоре, да и во многих комнатах царило оживление, нельзя было не заметить, что многие попросту «не у дел».
С начальником женского отряда, капитаном милиции Анной Дворецкой мы поднимаемся к ее подопечным. Всего их 133. Им бы думать о нарядах, создавать семьи, рожать детей. Но, увы, для многих на ближайшие несколько лет это не актуально. Самые ходовые статьи — кража, мошенничество, уклонение от содержания детей (попросту неуплата алиментов). Наряду с общей преступностью растет женская и тоже молодеет.
Заходим в одну из комнат. Здесь чисто, есть холодильник, телевизор. А вскоре состоялось и первое знакомство с обитателями казенного дома. Глядя на двух женщин средних лет, невольно вспоминаю: от сумы да от тюрьмы не зарекайся. К обеим Валентинам это относится более, чем к другим подругам по несчастью. Будучи на свободе, женщины никак не могли предположить, какую жестокую шутку сыграет с ними судьба. Валентина Федорцова работает завхозом и, по словам начальника отряда, является ее правой рукой. Мать троих взрослых детей отбывает наказание по статье 147 — нанесение тяжких телесных повреждений… собственному сыну. 33-летний оболтус ничем полезным не занимается, пьянствует, превратился в настоящего домашнего тирана, из дома продал все, что только можно было. В какой-то момент мать не выдержала, не помнит, как в руках оказался нож…
— Баловала я их слишком, еще мама моя предупреждала, что добром это не кончится. Не прислушалась...
Соседка по комнате, в недавнем прошлом бухгалтер техникума, осуждена на пять лет за получение взятки. Ходит на временные работы и ждет, когда в школе, что по соседству, освободится место уборщицы. Это одна из самых престижных работ для осужденных женщин, и рассчитывать на нее могут не многие: детский коллектив все-таки. Хотя среди отбывающих наказание есть и учителя, а также врачи, бухгалтеры, всего одиннадцать человек с высшим образованием. За взяточничество, финансовые преступления приходится расплачиваться не только несвободой, но и собственной репутацией. Некоторые женщины уголовный мир делают для себя обычной средой обитания. Воровки, торговки наркотиками, безответственные мамаши... Они не научились и не хотят учиться ничему полезному.
В исправительных учреждениях, как и на свободе, у безработицы также женское лицо. Если с трудоустройством мужчин почти нет проблем, то из 133 отбывающих наказание женщин только половина имеет постоянную работу, 23 не работают. Другие перебиваются случайными заработками. Нынешней весной было проще: многие трудились на озеленении города, посадке леса. Начальник учреждения назвал целый ряд причин неполной занятости: его подопечные не владеют востребованными на рынке труда специальностями, невысокий и уровень образованности (у 65 человек лишь неполное среднее образование). Значительная часть — люди без каких бы то ни было удостоверений личности. Кто возьмет их на постоянную работу? Независимо от того: на свободе они или нет. Неудивительно, что некоторые ценят кров над головой, невысокие и нестабильные заработки. Все больше таких, что не спешат освобождаться досрочно за хорошее поведение, пишут заявления с просьбой позволить отбывать наказание до конца.
Геннадий Григорьевич не скрывает, что обеспечивать трудоустройство отбывающих наказание ему удается во многом благодаря личным контактам с руководителями предприятий. На 72 из них, различной формы собственности, трудятся осужденные. Строительство, сельское и лесное хозяйство — вот те сферы, где они наиболее востребованы. Особенно сложно приходится зимой. Не секрет, что ничегонеделание, праздное времяпрепровождение среди такого контингента способствуют нарушению закона. В результате, отбывая наказание за одно преступление, некоторые умудряются совершить другое, не говоря уже о всевозможных нарушениях режима — бегство, несвоевременное возвращение из отпуска, пьянство… В прошлом году по статье 415 (уклонение от отбывания наказания) возбуждено 114 дел, в этом — около 20.
Если обе Валентины, похоже, осознали всю тяжесть совершенных преступлений, примерным поведением стремятся искупить вину и с нетерпением ждут освобождения, чтобы начать новую жизнь, то о других, а их немало, этого не скажешь. У значительной части сидящих женщин разрываются семейные узы, и это печальный результат. Одно тесно взаимосвязано с другим: семье, любви и воспитанию детей тюремная изоляция не способствует.
Жилище этих женщин имеет стольже убогий вид, как и они сами. Чувствуется,
что стойкий запах табака и алкогольного перегара отсюда не выветривается никогда. На лицах словно застыла печать неблагополучия, та самая, по которой можно безошибочно определить, что пьют они давно и много. Но как, если дежурный на входе строго следит, чтобы ничего запрещенного не про-
носили?
— Сердобольные подруги приходят на выручку нарушительницам режима, помогая на веревке поднять спиртное через окно. Благо, рядом два магазина, — рассказывает начальник отряда. — Тысяч пять, что удастся заработать в иной день, хватает на две бутылки «чернил» и булку хлеба. Другие продукты они редко покупают. Что характерно, в сравнении с мужчинами наши женщины менее законопослушны, даже трудовую дисциплину нарушают чаще.
И это та половина человечества, которую принято считать символом красоты, доброты, стабильности. Наверное, мир сходит с ума, коль этот символ превращается в монстра в юбке.
Минчанка Любовь Мицан в свои 49 выглядит лет на двадцать старше. Второй раз отбывает наказание по статье 174 — уклонение от содержания собственных детей. Шестеро их у нее. Младшему недавно исполнилось восемнадцать, а непутевой мамаше еще два года срока осталось. Такую жизнь избрала себе и 34-летняя гомельчанка Татьяна Боровик. Ее шестнадцатилетнюю дочь воспитывают сестра и бывший муж. Девочка захотела жить с отцом, а мать до того, как попасть сюда, ушла к сожителю. За дочь не волнуется: родственники состоятельные и не дадут пропасть. А как же материнские чувства?
— В семье не без урода, в нашей семье — это я, — без тени смущения говорит Татьяна.
Очевидно, что такие, как Любовь и Татьяна, уже вряд ли вспомнят когда-нибудь о материнском долге, хотя и представляют себя жертвами обстоятельств. Но по всему видно: наказание для них не в тягость. Ведь прежде жили почти как бомжи, а теперь есть крыша над головой, чистое постельное белье, хотя и относительная, но все-таки свобода. По 174-й статье отбывают наказание 47 женщин. Почти столько же лишены прав воспитывать собственных детей. Практически все они хронические алкоголички. Таким здесь не место, убеждены начальник учреждения и другие его сотрудники. Их лечить надо, причем в ЛТП. В специальном лечении нуждаются и около трех десятков отбывающих наказание наркоманов.
За иных «узниц» по-настоящему болит душа. Некоторые еще слишком молоды и возможно поэтому не осознают всей трагедии собственного падения. Встретив на улице двадцатилетнюю Леночку Певневу, красавицу с ангельским выражением лица, разве подумаешь, что у нее уже две судимости — за мошенничество и грабеж. В последний раз вместе с друзьями позарилась на чужой мобильник. Была исключена из десятого класса одной из гомельских школ. Короткое время торговала на рынке. Другой специальности нет. Лена — самая юная по возрасту, к тому же самая «опытная» среди своих подруг. Несколько недель провела в следственном изоляторе и уже успела почувствовать разницу между настоящей тюрьмой и «химией».
— Здесь сотрудники относятся к нам с уважением, не оскорбляют, а условия содержания намного лучше, — отмечает она.
Но по тому, с какой бравадой рассказывает девушка о своем прошлом, заметно: не раскаялась еще она до конца. Как и 23-летняя Таня Судас из Калинковичей, нанесшая тяжкие телесные повреждения сожителю. Молодые люди, не обременявшие себя ответственностью в совместной жизни, а в качестве аргументов в семейных спорах использовавшие кулаки, расстались с легкостью. Татьяна не сожалеет о прошлом и не задумывается о будущем. Характерно, что большинство подобных преступлений молодые и не очень молодые люди совершают не из-за любви или ревности, а из ненависти друг к другу. Неужто действительно от любви до ненависти один шаг? Что ждет этих до глупости наивных, но, чувствуется, еще не до конца испорченных девчонок? Хватит ли воли, разума осознать произошедшее с ними и с помощью старших близких людей, сотрудников учреждения, выбраться из трясины неблагополучия?
Любовь ЛОБАН
