Кровавые август, сентябрь, ноябрь... История гетто на Гомельщине

Агрогородок Ленин Житковичского района всегда был известен как крупное местечко. До войны здесь работали 42 торговые точки, местные умельцы шили великолепную обувь, шляпы, были хорошими кузнецами. В каждой семье воспитывали минимум шестерых детей. Застройка была очень плотной, в основном двухэтажной. Имелись две синагоги, православная церковь, костел. К концу 30-х годов прошлого века поселение процветало, в добром соседстве здесь жили православные, католики и иудеи. 

В середине июля 1941 года Ленин оккупировали немецкие войска. Местные жители не совсем верили слухам об истреб­лении фашистами евреев, поэтому до последнего не покидали свои дома. Однако уже к концу месяца в заозерной части местечка немцы вместе с полицаями огородили двумя рядами колючей проволоки территорию гетто, куда согнали заключенных из Ленина и близлежащих деревень – в основном это были женщины и дети. В лагере нельзя было включать свет, ходить по тротуарам. Имущество у людей конфисковали, был приказ принести меха, золото, привести живность. За малейшее неповиновение узников ждал расстрел. 

Чтобы живущие в гетто работали с большим усердием, фашисты и полицаи из числа местных регулярно устраивали экзекуции и показательные казни. Поистине трагической стала история семьи Городецких. Бабушка Этл решила собрать несколько полешек для того, чтобы подогреть воды внукам, а ее заметил полицай. На следующий день немцы пришли в дом Городецких: бабушку Этл, ее дочь Хаю Флат и сына-инвалида Абрама расстреляли на месте. Внуков – Юделя и Хаима – выбросили в окно вниз головой. Расправа над этими мальчиками была страшной – один каратель подкидывал их вверх, остальные расстреливали прямо в воздухе. Тела семьи разбросали по улице, две недели запретили убирать, только после этого их всех вместе захоронили. 

Чтобы контролировать евреев, нацисты создали юденрат (еврейский совет), через него передавали свои приказы: выплачивать контрибуции, отбирать людей для отправки на принудительные работы, вести учет узников и другие. В марте 1942 года трудоспособных мужчин из гетто перевели в концлагерь в Ганцевичах.

Известно, что к августу 1942 года в ленинском гетто находилось около двух тысяч евреев, их согнали со всего района. 12 августа в населенный пункт прибыла зондеркоманда, 

13 августа узников заставили вырыть две траншеи, а 14-го почти всех заключенных расстреляли на холме на выезде из местечка, предварительно заставив раздеться до белья. В тот же день в ганцевичском лагере произошло восстание, находившиеся там евреи – всего около 400 человек – решились на побег. Многих из них убили, остальные влились в ряды партизан.

– Нам известно только об одной выжившей во время расстрела в Ленине девочке: ее маму серьезно ранило, она упала в яму и потянула дочь за собой, держа за руку. Раненая женщина смог­ла лишь прошептать малышке, чтобы та хватала любую одежду и бежала в лес. Дочке удалось спастись, – со слезами на глазах делится историей руководитель Ленинского краеведческого музея Людмила Таненя. – Ее дети приезжали к нам на экскурсию уже после ее смерти. К сожалению, информация поступает к нам по крупицам и слишком поздно, когда все меньше остается свидетелей тех лет.

Краевед утверждает, что за время оккупации на территории Ленина от рук фашистов погибли примерно пять тысяч человек – почти две тысячи в гетто, 1200 – в сожженных сараях и кузнице, еще две – комсомольцы, партизаны и отставшие от армии советские воины, расстрелянные немцами в местной тюрьме.

К концу войны от населенного пункта ничего не осталось: его сожгли дотла. В память о замученных и убитых в годы Великой Отечественной войны только в Ленине сейчас установлено около десяти мемориалов.

Не миновала участь Житковщины и Рогачевский район, здесь фашисты организовали несколько еврейских гетто, а впоследствии уничтожили тысячи его узников.

Активное наступление на Рогачевском направлении немецкие войска развернули 13 августа 1941-го, а через два дня заняли райцентр. Уже в начале сентября евреев переселили в лагеря: трудоспособных – на территории картонной фаб­рики, нетрудоспособных – в здании центрального военного склада, подростков – в бывшей школе трактористов. Так сразу три гетто появились в Рогачеве 10 сентября 1941 года. Имущество конфисковали и передали в распоряжение райгоруправы.

Выживший узник Григорий Залмонович Каган вспоминал, что жить приходилось в подвалах, в комнатах находилось по 30–35 человек. В людей стреляли за малейшую провинность и просто так, ради забавы.

Условия труда были нечеловеческими: заключенных отправляли на разборку кирпичных завалов, разминирование и ремонт дорог. А ведь это в основном были дети, старики и женщины… Не обходилось и без экзекуций: грамотных (например, учителей) местные полицаи заставили вычищать руками городские туалеты, а самых слабых стариков гоняли на копку картофеля.

Утром 6 ноября по улице Друтской вели длинную колонну узников, их сопровождал немецкий солдат с овчаркой, местные полицаи по бокам и солдаты охранного батальона. Колонну подвели к каналу, прорытому до войны с северной стороны картонной фабрики. Эсэсовцы отделяли группу в 15–20 человек, заставляли раздеться до белья, затем укладывали лицом вниз в канаву, а после автоматной очередью расстреливали. Свидетельница этой расправы В. Ф. Янчевская вспоминала, что полицаи были еще хуже немцев: вырывали грудных детей из рук матерей, ударяли головой о мерзлую землю и бросали в груду мертвых тел. 

В тот день оборвалась жизнь около полутора тысяч жителей Рогачева, Поболова, Городца и других населенных пунктов. 

Во время половодья весной 1942-го ручьи размыли ров с жертвами ноябрьского расстрела. Трупы оказались наверху, часть – в реке Друть. Оккупанты собрали горожан и жителей близлежащих сел, чтобы выловить и закопать тела убитых.

Из свидетельских показаний: «…картина был ужасающей. Тысячи голых тел загромоздили огромный ров, мертвые матери не выпускали из своих объятий детей. Среди убитых я опознала свою одноклассницу, учительницу Иду Иоффе, девушку Сарру, фамилию которой я не помню. Работало на засыпке трупов нас много, работали почти весь день…». Многие из участников этого мероприятия не выдерживали и убегали, а всем, кто доработал до конца, от имени районной управы выплатили по 10 рублей.

После кровавой трагедии в Рогачевском гетто оставалось еще около 400 узников, которых оккупанты использовали в своих целях. Жизнь их остановилась 20 марта 1942 года. В этот день фашисты убили последних узников на южной окраине православного кладбища. Позже лощина получила народное название «Долина смерти».