Чем живет гомельская барахолка

Известно, что нынешний крупный гомельский блошиный рынок находится по улице Шевченко. Дважды прошелся по ней, но барахолку не нашел. Попробовал уточнить ее адрес при помощи вездесущего интернета. Поисковик выдал только вернисажи старья в Москве, Санкт-Петербурге и даже в Париже и Нью-Йорке, а также сайты их виртуальных собратьев.

У автовокзала за «пятачком», который занимают предприниматели, заметил пару раскладных столов с потрепанным товаром. Было заметно, что коробейники прячутся от видеонаблюдения, фиксирующего периметр торговых рядов у автовокзала.

Подвыпивший любитель старины выбрал из всего разнообразия старья видавший виды солдатский ремень и с упоением начал рассказывать о своей военной службе в составе советских войск в Германии. Он никак не хотел расставаться с приятными воспоминаниями и отдал за «раритет» деньги, заготовленные на продолжение банкета.

Вдруг старьевщики мгновенно свернули свои «самобранки» и превратились в притомившихся пассажиров с поклажей. Как знали: спустя пару минут на горизонте появился наряд милиции.

Пока стражи закона прохаживались вблизи, один из уличных торговцев читал мне лекцию об архивах и коллекциях. Пояснил: если на старинной монете не виден год выпуска и стерт изготовитель, то она годится только на блесну, а затем указал на незаметные ворота за стоящими автомашинами. Небольшая вывеска на бетонном заборе информирует о площадке, где без обеда и выходных с 7.00 до 19.00 продают бэушные вещи. Не мудрено, что с такой рекламой многие проходят мимо.

В будни и ненастье на блошиный рынок мало кто заходит, поэтому и не видно людской толчеи, пояснил пожилой торговец запчастями. Я повертел в руках какую-то деталь, хотел понять, для чего она. Заметив мое недоумение, продавец не стал объяснять, но заверил, что и на это найдется потребитель.

— Болтовня о ликвидации барахолки не утихает уже не один десяток лет, — пояснил старьевщик, похожий на ученого позапрошлого века. — Я начинал еще в детском парке, когда там стояли памятники пионерам и был прокат велосипедов.

Когда-то россыпи разнообразной продукции занимали часть пионерского сквера (ныне сквер имени А. Громыко). Официально там собирались нумизматы и букинисты, но купить или заказать можно было все что угодно. Кстати, на обычной скамейке в 80-х прошлого столетия мне удалось впервые увидеть лазерный диск — прадедушку сегодняшнего DVD. Вспомнил, как в те годы на блошином рынке за бешеные деньги в складчину покупали «Мастера и Маргариту». Немногим позже практически в том же месте примерил мотоциклетный шлем с небольшими мониторами для глаз и окутанные проводами перчатки, которые играли роль компьютерной клавиатуры.

Согласно Уголовному кодексу Белорусской ССР, максимальное наказание за скупку и перепродажу товаров с целью наживы достигало семи лет лишения свободы. А смертную казнь предусматривала только повторная спекуляция валютными ценностями или ценными бумагами в крупных размерах.

Тогда с подпольными менялами боролись сотрудники отдела по борьбе с хищениями социалистической собст­венности и спекуляцией. После Великой Отечественной войны в ОБХСС пришел Виктор Ковальчук. По его словам, в то время подержанные товары зачастую продавали и обменивали у стадиона «Локомотив» и на Центральном рынке. Эти места регулярно проверяли сотрудники милиции. Бывало, задерживали торговцев краденым. В основном попадались на мелочевке, отметил ветеран. Он покопался в памяти, но не вспомнил ни одного серьезного преступления, совершенного на местных блошиных рынках. Это в Москве в 60-х годах к исключительной мере приговорили нескольких валютчиков...

В 90-х изменения в законодательные акты привели к декриминализации спекуляции. Хотя и теперь за занятие торговлей с уклонением от регистрации в установленном порядке существует ответственность. И при крупном доходе за незаконное предпринимательство каждому из группы грозит до семи лет лишения свободы.

Реализация товаров, в том числе подержанных, постоянно находится в поле зрения налоговой службы. Инспекторы периодически посещают барахолку. Однако за последние годы нарушений на рынке по продаже бэушных товаров не выявлено. Об этом сообщил начальник отдела оперативных контрольных мероприятий управления координации и организации контрольной работы областной налоговой инспекции Борис Альтерман.

Прислушавшись к совету бывалого барахольщика, я отправился на блошиный рынок в выходной день, причем до официального открытия. У вокзала заметил несколько торопливых бабушек с котомками. Две почти бежали, увлекая за собой тележки на колесиках. Подумал, что спешат на поезд, но они стремились на вернисаж старья. Заглянул внутрь и понял, что пожилые бегуньи вошли только во вторую десятку. Кто раньше придет, тот лучшее место займет, пояснили бабушки, распаковывая пропахшие нафталином платья и юбки.

С их мнением не согласился пожилой мужчина с рыболовными снастями. Он разложил свои скарбы во втором ряду, хотя можно было и в первом. Место не имеет значения, пояснили торговцы, пришедшие первыми. Они раскладывали различные железки на прилавке вообще ближе к середине площадки. Вместе с тем мужчина с букетом зарядных устройств к мобильным телефонам разворачивал прилавок прямо на земле, но зато у самого входа.

Молодой человек со всякой всячиной откровенно сказал, что зарабатывает на свадьбу. Правда его невеста не знает, что он торгует подержанным товаром. Девушка считает жениха бизнесменом.

Торговец средних лет не захотел общаться с журналистом. Не увидев во мне своего покупателя, категорически потребовал отойти. Попытался найти объяснение неприязненному поведению старьевщика в его ассортименте. Нитки, ножницы, носки, фонарик, брелоки и крышка от керамического чайника — ничего особенного. Коллеги старьевщика по прилавку тихо пояснили: мужчина всегда такой категоричный. Не желает, чтобы называли барахольщиком. Беспокоится, чтобы одноклассники его детей не узнали, чем зарабатывает их отец. В противном случае до конца обучения в школе им не избавиться от обидных кличек. А так он один из уважаемых предпринимателей.

«Товар прямо из Калифорнии», — зазывал торговец ножами. Двести — за штуку (цена в долларах). Дескать, в Америке гомельчан много, вот и привезли прямо из Голливуда. В качестве доказательств исключительности товара показал иностранные буквы и вензеля. Подозрительные объяснения подтолкнули к выводу, что ножи и искусные рукоятки могли сделать местные умельцы, как и нанести надписи на зеркальных лезвиях.

Одну из самых больших земельных площадок занимала сантехника. По словам ее владельца, кранами и трубами он уже лет 15 занимается. Заверил, что может выполнить любое желание клиента в пределах своей специализации. Я вызов принял и показал давнишнюю водопроводную прокладку. Он повертел потрепанную резину в руках и признался, что аналога у него нет. Не стал предлагать похожие прокладки, а посоветовал обратиться к своему партнеру. Скажу сразу: у его коллеги аналогичной запчасти не оказалось.

Мужчина с радиоприемником VEF 206 заверил, что это экспортный вариант. Вокруг пищала музыка из маленьких китайских динамиков. VEF мог бы выгодно звучать на этом фоне, но транзистор молчал. Хозяин стал убеждать, что знает отличного ремонтника, который починит приемник, если я его куплю. Продавец с упоением поделился, как его VEF вещал музыкальные программы «Голоса Америки». Похвастался, что сам изобрел антенну, которая ловила передатчики сквозь глушилки и позволяла слушать вражеские голоса даже днем. Начал хвалить советских политиков. Торговец с соседнего места стал их ругать. Они пылко, но интеллигентно парировали выпады, корректно аргументировали свои доводы и так увлеклись спором, что уже ничем иным не интересовались. Рядом группа продавцов, повернувшись спинами к посетителям, безмятежно играла в карты. Другие развернули бутерброды и открыли термосы.

Определенное оживление в стройные ряды барахольщиков внес парень с по­трепанной картиной в раме. Была видна кисть автора, работавшего маслом. Но краски поблекли, и сюжет едва угадывался. Многие приценивались, но брать никто не спешил. Одна ценительница искусства из-за прилавка авторитетно предложила реставрацию за хороший гонорар. Начался торг. Из-за дыры в полотне произведение шло по цене бутылки водки. Вдруг из толпы появился молодой человек и сделал экспертное заключение: обычная перерисовка.

Судя по последующей реакции, все участники стихийного аукциона друг друга знали и авторитету доверяли. Они вмиг потеряли интерес к живописи. Картина же прямиком отправилась в мусорный контейнер.

Простой вопрос застал врасплох скупщика статуэток, который не мог пояснить, зачем их приобретает. Объяснение в стиле известного романа «Двенадцать стульев» дал сильно помятый жизнью мужчина. Из-за мучавшего его похмелья он стал дорого брать за коммерческую тайну. После непродолжительного торга — сошлись на 20 тысячах рублей — раскрыл сокровенный секрет почти шепотом. Оказывается, во время революции в одну из статуэток зажиточный гомельский дворянин спрятал драгоценности: золото и бриллианты. Судя по всему, Ильфа и Петрова гражданин не читал. Он убеждал, что в 90-е в Гомеле за бешеные деньги покупали старые швейные машинки «Зингер». Тогда бум был вызван слухами, что ее детали вылиты из платины.

Армейский перископ на треноге был заметен издалека. Его хозяин в форме защитного цвета внимательно следил, как я пытаюсь посмотреть в окуляры, но навязываться не спешил. Только во время моего второго подхода прозвучала цена в несколько сотен долларов. Видя мой неподдельный интерес к раритету, торговец сознался, что товар требует чистки, которую за определенную сумму проведет его дружок. А это обойдется всего в несколько десятков условных единиц.

Спросил у пожилых продавцов, которых здесь большинство, насчет переноса блошиного рынка в более благоустроенное место. Многие высказались против любых перемен. Во-первых, люди только недавно привыкли к новому адресу. А во-вторых, старьевщики умеют считать деньги, и им не потянуть затраты. По их мнению, владелец рынка все издержки по ремонту и строительству переложит на плечи продавцов, которым заработать на старье не особенно получается. Здесь больше клуб по интересам, чем торговля. Когда сюда заходят просящие милостыню, то пустыми никогда не уходят, заверили меня. Не редкость, когда торговцы просто раздают свои вещи.

Рынок закрывать не собираемся, сообщил заместитель директора по организации рыночной торговли ОАО «Комплекс-партнер» Андрей Кривунь. По его словам, небольшие деньги, взимаемые за места на барахолке, направляют на зарплату уборщикам. Исходя из суммы выручки, в скором времени большой ремонт не планируется, хотя в планах покрыть асфальтом всю территорию.

Барахолки процветают по всему миру. В цивилизованных странах распродажи старья проходят регулярно. Их приурочивают к Рождеству и Пасхе. Правда, там наблюдается четкая специализация. Среди них антикварные — для знатоков, тематические — по видам товара, гаражные и благотворительные.

Зачастую на барахолках выступают начинающие музыканты и самодеятельные театры. Такие блошиные рынки больше похожи на праздники, и горожане водят туда гостей на экскурсии.

Начальник управления координации и организации контрольной работы инспекции МНС по Гомельской области Виталия Клевцова поддержала идею преобразования места торговли бэушными товарами в туристическую достопримечательность. Действительно, в базарный день там есть на что посмотреть. А при грамотном экс­курсоводе будет и что послушать. Ведь это, по сути, музей времени, и у каждой вещи своя история. Но оказавшись на нашем блошином рынке в ненастный день, пришел к выводу, что водить туда туристов пока еще рано. Требовательный экскурсант обязательно заметит то, чем мы не сможем гордиться.