Николай Мирный: Благодаря Максиму я избавился от дурных привычек

Отец известного теннисиста рассказал корреспонденту «ГП» о своих отношениях с сыном — Николай Николаевич, сочетание имени и фамилии вашего сына настолько гармонично, что больше походит на хорошо продуманный промоутером звучный псевдоним, который прекрасно впишется в любую рекламную кампанию. Откуда у вас такая классная фамилия? — Согласен, классная. Знаете, у меня есть тетя, которой сейчас 88 лет, и она рассказала мне о том, что слышала раньше от своего отца. Мой дед был портным, причем достаточно профессиональным. Шил одежду для богатых людей. У портных всегда при себе была мерка, отчего их называли мерные... — Ага, понятно. Со временем одна гласная, близкая в произношении к другой, заменилась в написании? — Да, но это всего лишь одна из версий, и я склонен ей верить. — Насколько мне известно, вы жили в Туле. Каким же ветром в Беларусь вас занесло? — Занесло меня сюда в 1975 году вместе с единственным тогда в мире цирком на льду, с которым я приехал в Минск на гастроли. — Вот те раз! И в качестве кого вы были в этом уникальном коллективе? — У меня на ту пору было электротехническое образование, работал в цирке художником по свету. Я был юношей, не определившимся в жизни, и мне очень понравился Минск: тогда уже было чисто, красиво. Потом познакомился с будущей женой, мамой Максима, и с тех пор Беларусь стала мне родной. — С Максимом в детстве были проблемы? — Практически нет, он послушным был. У него есть одно качество, которое мне точно не свойственно, — разложить все по полочкам и обязательно довести начатое до конца. Более того, я от сына многому научился. Благодаря ему избавился от дурных привычек, например, курить бросил и все такое... В свое время посвятил себя полностью Максиму и, заразившись его стремлением к победе, серьезным отношением к жизни, до сих пор болею этим. — Не скромничайте, ведь именно вы помогли ему раскрыть талант. В следующем году будете отмечать круглую дату — 30-летие Максима в теннисе? — Да, в секцию тенниса отвел сына, когда ему было 6 лет. — Не боитесь испортить отношения с сыном после того, как стали совместно вести бизнес? — Нет. Абсолютно уверен в том, что мы всегда будем друзьями. Во-первых, у Максима замечательный характер: в спорте он — напористый и сильный, а в жизни — добрый и чуткий. Во-вторых, Максим, став взрослым, успешным, самостоятельным, до сих пор слышит меня. Считаю, что это очень редкий случай. Мы с ним идем плечом к плечу, помогая друг другу подниматься: вместе росли в спорте, вместе растем и как бизнесмены. У нас очень доверительные отношения, нет секретов друг от друга.

— Как удалось достичь такого идеального взаимопонимания? — Со своей стороны я ничего специально для этого не делал. Просто постоянно нахожусь с ним рядом как отец, друг, тренер, менеджер. Верю в него всегда, поддерживаю. Считаю, что во многом наши отношения зависят от Максима. Я стараюсь критически смотреть на себя и понимаю, что с возрастом становлюсь все более успокоенным, ленивым, инертным: появляется сознание, что удалось многого достичь и можно особо не напрягаться. Я ведь мог проявлять тщеславие: в спорте не отпускать Максима от себя ни на шаг. Но свою роль в теннисе уступил более молодому и прогрессивно мыслящему человеку, который работает сейчас с Максимом. А я больше времени могу посвятить деловой сфере. — Кстати, как вы себе представляете Максима лет через десять? — Я его вижу в бизнесе, но не активным бизнесменом. Думаю, станет управлять специалистами, которые знают в этом толк. К тому же Максим будет получать удовольствие от возможности проводить больше времени со своей семьей. Хотя и сейчас много внимания уделяет детям. Я бы даже сказал, что у Максима к ним больше чем любовь — он их обожает, лелеет, хотя прекрасно понимает, что баловать нельзя. — Многие состоятельные люди жалуются на то, что наличие больших денег лишает их каких-то маленьких радостей в жизни. Вероятно, атрофия подобных ощущений связана с возможностью иметь все, что хочется? — Мы ведь не всегда были состоятельными. Было время, когда приходилось и в долг брать. Теперь хочу радоваться каждой мелочи именно потому, что сейчас у меня действительно все есть и совершенно не хочется этого терять. Я не только материальным ценностям радуюсь, но и чужой улыбке. И сам улыбаться люблю, потому что другим на меня, улыбающегося, смотреть гораздо приятнее. — Вы живете по большей части в Америке, наверное? — А вот и не угадали! В апреле мы с Максимом приезжаем в Минск, в августе уезжаем на турниры. А жена и дети Максима в это время уезжают в Америку, во Флориду. Там они живут, занимаются теннисом и фигурным катанием. Потом к апрелю у нас опять начинается «европейский» сезон, и мы снова живем в Минске. — То, что вы построили шикарный спорткомплекс с теннисными кортами в минской Малиновке, в принципе понятно. А ресторатором почему вдруг заделались? — Надо было куда-то вкладывать деньги, и деловые партнеры предложили нам открыть кафе. И нас устроил такой вариант. Что касается теннисного центра, который мы открыли в Малиновке, то это не совсем коммерческий проект. Там только теннисом занимаются более 350 детей, кроме этого есть еще и залы для занятий танцами, фитнесом, аэробикой, йогой. — Наверное, не каждой семье по карману водить туда своего ребенка? — Ну почему? Расценки у нас ниже городских. Мы так решили, это внутренний позыв — приобщить к спорту как можно больше белорусских детей. Сделать занятия совсем бесплатными не можем, потому что каким-то образом нужно окупать расходы по содержанию центра. — Где вам комфортнее — в Америке или Беларуси? — Только дома, в Беларуси. Абсолютно искренне говорю. И менталитет родной, и возможностей для развития бизнеса больше. — Уверена, что немало читателей со скепсисом воспримут сказанное вами... — А знаете почему? Потому что им не с чем сравнивать. На Западе бизнесмен, получающий 20 процентов прибыли, счастлив. А мы хотим получать все сто. И если кого-то заставляют по закону платить налоги, ему это не нравится. Думаю, это издержки далеко не прогрессивного мышления, которое очень скоро изменится, и все станет на свои места.

Вопрос «ГП» Максиму Мирному

— Ваше имя стало брендом. Не задумывались над тем, чтобы зарегистрировать товарный знак «Максим Мирный»? — Честно говоря, никогда не задумывался над этим... — Напрасно. Многим знаменитостям приходится долгие годы судиться, когда их имя начинают широко использовать однофамильцы, открывшие свой бизнес. — Спасибо за подсказку. Обязательно подумаю об этом!