Ранним утром к припарковавшемуся во дворе авто бойко прошпацировал бородатый мужчина неопределенного возраста со стеклянными глазами, опухшим лицом, в измятой одежде и c палкой в руке. Она не помогала ему при ходьбе, скорее, служила антуражем якобы немощности. «Дай рубль на хлебушек!» – жалостливо попросил он у водителя, щедро дыхнув перегаром. Получив отказ и поняв, что стрельнуть на опохмел не получится, также стремительно скрылся из глаз в неизвестном направлении. Ситуация заставила задуматься.
На улицах Гомеля попрошайки встречаются часто. Более десяти лет неизменно у одного из магазинов на Волотове встречаю женщину с затертой табличкой в руках о болезни дочери и необходимой сумме на лечение. На днях она поменяла локацию, облюбовав большой торговый центр по улице Советской. Одно время мужчина с признаками злоупотребления горячительными напитками (таких людей видно за версту) ловил на живца возле супермаркета по улице Хатаевича. Кочевал от одной к другой машине со словом «помогите». Выходя из магазина, сердобольная женщина сжалилась, достала булку, отломила приличный кусок и протянула ему. Мужчина скривился, взял и бросил хлеб прямо в лужу на глазах у изумленной благодетельницы.
Периодически возле универмага «Гомель» появляется мужчина с протянутой рукой, подходит практически к каждому. Один прохожий не выдержал и грубо сказал: «Мужик, отстань, ты сюда как на работу ходишь!»
Церковь тоже сложно представить без просящих. Достаточно зайти в гомельский парк, нет-нет да и прицепится кто-то с просьбой погадать и позолотить ручку. Хлебное место у собора Петра и Павла. Здесь собирается немало попрошаек, они увлеченно и беззаботно болтают друг с другом, но как только подходит потенциальная жертва, их веселость как корова языком слизывает, в глазах слезы, обреченный голос, удрученный вид. Актеры хорошие, прямо хоть в драмтеатр, многих их поведение подкупает, люди подают деньги, словно откупаясь от подобной судьбы. Но ведь мало дать копеечку, важно еще и знать, что она пойдет на благие цели.
Лично у меня просители вызывают негодование, потому что не верю, считаю их истории вымышленными, а потому и денег никогда не даю. Для одних постоять с протянутой рукой стало бизнесом на чувствах, для других способом найти копейку, чтобы похмелиться. Легкие деньги приучают к тунеядству: зачем себя утруждать, вставать рано, идти на работу, если сердобольные люди подадут денежку. Даже если случается беда в семье или серьезные проблемы со здоровьем, человек вряд ли будет тратить драгоценное время на милостыню, потому что необходимую сумму, а она в большинстве своем немалая, таким способом не соберешь. Не спорю, иногда человека просить на хлеб заставляют обстоятельства, но тех, кто реально нуждается в помощи, единицы. В общей массе они теряются. Помню еще истории из детства, когда женщины некогда кочующей национальности с оравой детей систематически совершали поквартирный обход, рассказывали плаксивые истории о том, что погорельцы, в городе проездом, просили на еду, предлагали погадать. После них из незакрытых тамбуров пропадали обувь и коврики.
И еще, уж если быть до конца откровенной, почему-то при виде попрошаек у меня не возникает слово «милостыня». Это больше подходит к обездоленным и убогим, но те, которых встречаю, в большинстве своем такими не назовешь. Это вполне здоровые мужчины и женщины, изобретающие всевозможные виртуозные способы, только бы залезть в чужой кошелек и выклянчить деньги. На это рассчитаны душещипательные истории, которые они расскажут, только уши развесьте. Таким попрошайкам без стеснения говорю: «Идите работать!»
