Поколение 1960 — 1970 годов воспитывалось на строгих принципах, все четко знали, что при пожаре нужно звонить 01, а если стал свидетелем преступления — 02. Что изменилось с тех пор? Многое. Появились сотовые телефоны, компьютеры, видеорегистраторы, а также записи разговоров с милицией, вернее с дежурным оператором, который и принимает решение, куда направить вас по заданному вопросу. Но об этом чуть позже.
Вспоминаю случай трехлетней давности. Как-то ранним утром нашла в траве телефон, на нем значилось 20 неотвеченных звонков от отца. Это означало одно: телефон потеряли сын или дочка, и родитель волнуется, названивая всю ночь. Набрала номер отца и сообщила о найденном телефоне. Выяснилось, что сотовый потерял сын. Договорились встретиться. Но вместо спасибо услышала: "А где сумка и вещи, ты их не находила?".
С тех пор ничего на дороге не поднимаю и никого не беспокою. Хотя помощь все-таки оказываю. К примеру, маленькой девочке из нашего дома, горько рыдающей от потери нового телефона. Вместе с ней написали на ее телефон, который был в Сети, смс-сообщение: "Телефон потеряла маленькая девочка, верните, пожалуйста, по адресу…". Его, кстати, вернули, ученица оставила его в школьной раздевалке.
Возвращаясь к бдительности. Не далее как в пятницу, 27 мая, ехала с дачи на работу на калинковичском дизель-поезде. Кто не в курсе, объясняю: пригородный поезд в 6.00 не зря называют рабочим, пассажиры сплошь и рядом трудящиеся областного центра. Это жители Речицы, Щербовки, Прибора, да и всех близлежащих к Гомелю населенных пунктов. Всех уже в лицо знаешь, со всеми здороваешься. Люди садятся даже в одни и те же вагоны, как тут не запомнить. Когда на твоем остановочном пункте, особенно маленьком, садится кто-то чужой, это сразу бросается в глаза. Надо быть внимательным, ведь о дачных кражах пишут сплошь и рядом.
После Речицы в то утро вместе со мной на первый дизель-поезд на Гомель сели два подозрительных молодых человека, вышедшие из кустов с неподъемными сумкой и рюкзаком. Тщательно пряча лица в капюшоны и стараясь быть незаметными, внимание они все-таки привлекали. Было видно, ребята не местные и пытаются сесть в вагон незаметно. Дальше все было как обычно: поезд набирал ход, разъездной кассир обилечивал входивших пассажиров. На мой вопрос, куда едут ребята с большими сумками, он пообещал выяснить. Билетов у них не оказалось, и кассир, припугнув их милицией, указал зайцам на выход. После его слов о милиции ребята быстро ретировались.
До автотрассы не менее пяти километров, значит, они будут садиться на следующий через два часа дизель-поезд на Гомель. В пригородных поездах часто патрулируют сотрудники ОВД на транспорте, можно даже по приезде в Гомель проверить молодых людей.
На деле все оказалось намного прозаичнее: ответившая в 7.20 по номеру 102 дежурный оператор перенаправила мой звонок о подозрительных молодых людях в Речицу. Напрасно я дважды пыталась ее убедить, что дизель-поезд следует в Гомель и именно туда едут молодые люди с тяжелыми баулами. В результате никто никого не проверил и даже не попытался это сделать. Зато ночью в 22.35 мне позвонил участковый. Пришлось подниматься с постели для составления им протоко-ла о том, что произошло ранним утром на энной станции. Не поняла, мол, тетка, померещились ей двое ребят с тяжелыми сумками, а что в них — неизвестно, о чем и зафиксировано в протоколе.
А не подумали о том, что сработай оперативнее, может, на одну "кражу" стало бы меньше?
Теперь "Будьте бдительны" — не мой девиз.
