Хорошо там, где мы есть

Кадры решают все

КСУП “Капличи” — одно из самых больших в Калинковичском районе, земли его занимают 5250 гектаров. Одних только сельхозугодий без малого 4000 гектаров. На четырех молочнотоварных фермах и свиноферме содержится 3380 голов крупного рогатого скота, 900 голов свиней. Это еще и одно из немногих хозяйств, практически не допустивших снижения поголовья животных, кроме свиней. Невольно задумываешься: сколько же рабочих рук надо, чтобы обрабатывать всю эту землю, выращивать и убирать урожай, вовремя накормить и досмотреть немалое общественное стадо. В то время как работников в неблизком от райцентра хозяйстве не густо.
— Кадры — одна из самых больных наших проблем, — соглашается директор КСУП Анатолий Васильевич Позняк. — Объемы сельхозпроизводства сегодня сравнимы с теми, что были в советские времена, а коллектив за последние десять лет сократился более чем втрое. Вместо прежних 719 человек осталось 233. Особенно не хватает механизаторов, доярок, да и текучесть кадров среди этой категории работников высокая.
Отчего же, если средняя зар-плата за сентябрь, к примеру, составила 229 тысяч рублей? Для села не так уж и плохо. У лучших доярок заработки и того повыше бывают — по 600 тысяч рублей и больше. Механизаторы тоже не в обиде.
И хозяйство не из худших в районе. К примеру, зерновых в этом году намолотили по 25 центнеров с гектара, картофеля накопали около 300 центнеров. По надоям и привесам тоже существенная прибавка имеется. На вопрос, как же им удается справляться с огромными объемами работ и при этом иметь неплохие показатели, директор поясняет, что выручают работники со стороны. На разных участках трудятся люди из Брестской области, районный центр занятости присылает подмогу. Но, главное, уже не первый год с самыми массовыми трудоемкими работами помогают справляться молдаване. Десятки человек из бывшей союзной республики считают большой удачей для себя поработать в местном хозяйстве. Кто-то месяц-другой, а кто-то задерживается и на гораздо больший срок. Охотно берутся за любую работу: скотниками и доярками на ферме, пастухами, на стройке. Но больше всего иностранцев из ближнего зарубежья занято в сезон на полевых работах — на прополке и уборке свеклы, картофеля.
Руководитель хозяйства ими доволен. Как правило, народ это ответственный, работящий и, главное, трезвый. Такого не бывает, чтобы, как это случается со своими, местными, после зарплаты на несколько дней напрочь забыть про работу.
— В прошлом году, весной, — вспоминает Анатолий Васильевич, — приехало полтора десятка человек. Предложил им заключить договор на обработку тридцати гектаров свеклы. А это шаровка, две прополки, прорывка, в общем, работа не из легких. Давайте, говорят, пятьдесят гектаров. Справимся! В пересчете на доллары по триста в месяц зарабатывали. Может, кому-то покажется, что много, так ведь они в четыре утра уже в поле, и так до захода солнца, практически не разгибаясь. И мужчины, и женщины. А где у нас можно увидеть мужчину с тяпкой?
Нынешней осенью, когда подходила пора убирать свеклу, директор вновь рассчитывал на молдаван. И немало беспокоился, когда те позвонили, что задерживаются: возникли какие-то проблемы с пересечением границы.

От добра добра не ищут

Экономические потрясения конца прошлого века на всем постсоветском пространстве привели к тому, что сотни тысяч гастарбайтеров устремились в благополучные западные страны в поисках заработка. В сельском хозяйстве за границей они, как правило, нанимаются к фермерам, работают на уборке фруктов и овощей. Где-нибудь на плантациях стран Средиземноморья немало и наших соотечественников. Но, оказывается, в ближнем зарубежье немало и таких, для кого привлекательна Беларусь. Что же вынуждает их отправляться за сотни и тысячи километров за не бог весть какими большими деньгами?
В начале октября, когда время уборки свеклы еще не наступило, молдаван в Капличах оставалось не так много. Мы направляемся в соседнюю деревню Новоселки, где они работают. Семья, глава которой — пастух, и две девушки — доярки на местной ферме. По пути узнаю, что одна из них, Алла Чобан, здесь уже больше года. Нынешним летом поехала на короткую побывку домой и привезла с собой подругу. Теперь девушки живут вдвоем в прежде пустовавшей деревенской хате. Не ахти какое жилье — из старенькой мебели только самое необходимое.
— Заходите, — приветливо приглашает гостей Алла и, узнав причину визита, охотно рассказывает гостям, почему она оказалась вдали от родного дома.
В ее родном селе Челенжен, где проживает более пяти тысяч человек, большинство трудоспособного населения осталось без работы. Некогда большой совхоз “Челенжагрикол” уже лет двенадцать как перестал существовать. Землю и технику поделили между бывшими работниками. На каждого вышло гектара полтора. У родителей Аллы, к примеру, три с половиной гектара земли и трактор. А поскольку трактор или грузовик достался далеко не каждому, то люди вынуждены объединять наделы, чтобы как-то их обрабатывать. Иные сдают свои участки в аренду более крупным землевладельцам, получая за это совсем небольшую плату, обычно зерном или овощами.
И все же эти объединения совсем небольшие в сравнении с коллективными хозяйствами советских времен. А мелким производителям очень сложно реализовать свою продукцию. За гроши отдают заезжим перекупщикам щедрые дары молдавской земли — виноград, яблоки, груши, томаты. Но продать удается лишь незначительную часть урожая. На мясо и молоко покупателей находится еще меньше. И это при том, что почти в каждом дворе две-три коровы. Сельчане, как и все их соседи, ведут по сути натуральное хозяйство. А поскольку сбыта их продукция не имеет, то и денег живых нет. Вот и вынуждены искать работу за пределами своей страны.
Алла рассказала, что большинство молодежи из ее села в сезон сельскохозяйственных работ уезжает за границу. В те же Турцию и Грецию. Кто-то находит работу в России или в Беларуси. Про то, что можно устроиться здесь, она узнала от своих же земляков, в прежние годы уже работавших в Калинковичском районе.
— Весной прошлого года вместе с ними приехала в Капличи, собиралась свеклу полоть, — продолжает она. — Да вот Анатолий Васильевич уговорил пойти на ферму. А я раньше доильного аппарата и в глаза не видела. Пришлось научиться, теперь даже нравится и зарплата устраивает. Ваши 200 — 250 тысяч рублей в месяц для нас неплохие деньги.
Доволен ею и директор. Предлагает остаться навсегда. В хозяйстве есть свободное благоустроенное жилье, еще и новое строится. Занимай по желанию дом или квартиру. Но Алла хочет иметь собственный дом в родном селе, по которому очень скучает. Там ее ждет восьмилетний сын Ваня, он пока у бабушки с дедушкой живет. Более-менее приличный дом в молдав-ской деревне стоит порядка двух тысяч долларов. Накопить их и мечтает Алла. При ее зарплате копить придется еще долго: группа коров ей, понятно, досталась не из лучших, а потому и зарплата не самая высокая на этой ферме. Но Алла не отчаивается. У нее есть цель, она молодая, здоровая, а дома ей таких денег не заработать. В тот же день мы встретились еще с одним земляком Аллы Чобан. Виталий Недерица — из села Бужоры, что под Кишиневом. Уже лет пять как зарабатывает на жизнь вдали от родного дома. Там остались жена и трое детей. Высококвалифицированный механизатор и водитель на родине не смог найти применения своим способностям. Колхоза “Молдова”, в котором он трудился, тоже давно нет. У каждого колхозника в среднем осталось по гектару с небольшим земли. Свою землю вместе с бабушкиным паем, а это три гектара, Виталий сдает в аренду. Владельцы кое-какой техники, они же, как правило, и арендаторы, стали руководителями небольших сельскохозяйственных ассоциаций. Другие идут к ним в наемные работники за зарплату в несколько десятков долларов в месяц. Но заработанное чаще получают натуроплатой — зерном, кукурузой, семечками. А деньги так нужны. Ведь даже отправить детей в школу недешево обходится. Работают же ассоциации далеко не так эффективно, как их предшественники — колхозы и совхозы. Сказывается отсутствие комплексного обеспечения удобрениями, горючим, запчастями. К примеру, вместо прежних урожаев зерновых в 50 — 60 центнеров с гектара теперь собирают вдвое-втрое меньше.
Виталий владеет многими специальностями. В Капличах вместе со своими друзьями работает на стройке. Они строят и реконструируют животноводческие помещения. Ехал на месяц-другой, но задержался. Отчего не остаться, если деньги приличные платят? Правда, рабочий день, что называется, ненормированный, но в месяц по 600 — 800 тысяч рублей выходит. В
совхозной столовой бесплатные обеды, да еще продукты на ужин и завтрак дают. Живут молдавские строители в одной из пустующих квартир.

Деревенька моя...

На обратном пути интересуюсь у директора, почему за хорошие деньги среди своих сельчан не находится желающих работать, или деревня настолько опустела?
— Не то чтобы у нас не осталось таких, кто мог бы трудиться на земле, — поясняет Анатолий Васильевич. — Собрать бы всех, кто не у дел, не только бы хватило, чтобы полностью обеспечить хозяйство собственной рабочей силой, еще и лишние оказались бы. Другой разговор, что это за работники.
Короток осенний день, а рабочий день и того короче. Проезжая в самый разгар его по деревенским улицам, невозможно было не заметить, что по ним праздно гуляет немало людей самого что ни на есть трудоспособного возраста. На вопрос, не их ли это работники, А. В. Позняк отвечает, что их, но большей частью — бывшие.
— Вот идет навстречу классный механизатор, золотые руки у мужика! Но нездоровая тяга к водке превыше желания трудиться. Несколько раз кодировался, однако трезвая жизнь продолжалась недолго. Пришлось расстаться с ним, хотя и очень жаль было. Случается и так: сегодня уволим горе-работника, а назавтра возьмем такого же — выбора нет, а работа стоять не может.
Через сотню-другую метров встречаем еще одного молодого мужчину. Уже навеселе, несмотря на то, что время еще только полуденное. С ним произошла та же история. Как, впрочем, и еще со многими другими местными жителями — бывшими рабочими. Не верным было бы думать, что на них попросту махнули рукой. Однако нравоучения и воспитательные беседы никакого действия не оказывают. Равно как и лишение всяких премий, доплат. Принимались и более радикальные меры. Собирали самых злостных выпивох, сажали в автобус и везли кодировать от водки в соседний Мозырь к известному психотерапевту. Одним помогало на несколько недель, другим — на несколько месяцев. А работать-то надо круглый год. Так что волей-неволей приходится прибегать к помощи молдаван, брестчан и всех других, констатирует директор.
В Калинковичский район не только в Капличи уже не первый год в поисках заработка приезжают иностранцы из бывших союзных республик. Сейчас, например, в КСУП “Березнянский” работают украинцы из Одесской области. Помогли с уборкой картофеля, а потом решили остаться до конца года, согласны на любую работу, что предлагает руководство хозяйства. Похоже, и здесь обе стороны довольны...
Любовь ЛОБАН