На Гомельщине продолжают искать 564 человек. Самое старое заявление датируется 1996 годом

Сегодня нет вала криминальных исчезновений, который был в регионе в 1990-е, да и 2000-е. Но люди по-прежнему пропадают без вести. К счастью, с каждым годом таких заявлений становится все меньше. Например, за весь 2021 год их зарегистрировано чуть более 1200.

Кто же перестает выходить на связь и не возвращается домой? Как рассказал начальник отдела разыскной работы управления уголовного розыска криминальной милиции УВД облисполкома Сергей Бульбешов, примерно 80% от тех, кого разыскивают, – гастарбайтеры. Мужчины, а иногда и женщины трудоспособного возраста, зачастую любящие выпить и ведущие образ жизни, близкий к асоциальному. Они выбирают упрощенную форму трудоустройства: не проверяют фирму, едут на заработки без сим-карты другого государства, нередко и без денег. А все заработанное оставляют в винно-водочном отделе магазина. Бывали случаи, когда по белорусским деревням ездили на автомобиле и предлагали работу в соседней стране. Люди тут же соглашались, бросали вещи в рюкзак и уезжали.

Сейчас практически нет случаев трудового рабства. Запил на объекте – поезжай домой. На это место придет если не белорус, так работник другой национальности, который будет трудиться еще за меньшую плату. И вот уходят такие недотепы в направлении дома, а у них нет ни денег, ни телефона. Если выпьют и уснут в общественном месте, то останутся еще и без документов.

Один из недавних случаев. Москва. Метро. На стене свежая надпись: «Позвоните моей сестре Марии. Я жив. Белорус Петя». И рядом номер телефона. Небезразличный мужчина звонит, все факты подтверждаются. Петю действительно на Гомельщине ищут, он жив, потому что надпись в метро свежая, иначе ее бы давно стерли. Но как его найти? Надпись есть, Пети нет.

В отдельную категорию выделяют обращения о поиске людей, которые призваны решить имущественные вопросы. Например, в доме под Гомелем зарегистрированы брат и сестра. Недвижимое имущество хотят продать, но для этого нужно найти родственника. Зачастую дальнейшее общение родне неинтересно, им нужно лишь решить конкретную проб­лему. Поэтому обращаются в милицию, мол, не знаем местонахождение родного брата. Заявление обязаны принять, кровинушку найти. А вот дальше интереснее. Даже если мать с отцом разыскивают совершеннолетнего сына, тот может запретить правоохранителям сообщать родителям свой новый адрес. Имеет на это полное право. Законные права и интересы гражданина не должны быть нарушены.

Знайте, искать будут каждого белоруса, даже если он живет в другой стране и там пропал. На помощь нашим правоохранителям придет межгосударственный розыск, если говорить о странах СНГ, или Интерпол, если случай произошел в Западной Европе.

Какую бы профилактическую работу ни вели все заинтересованные службы, в лесах на Гомельщине теряются любители тихой охоты. Люди находят грибное место и незаметно для себя, шаг за шагом уходят глубже в чащу. А когда понимают, что заблудились, начинается паника, уводящая грибников еще дальше от дома.

Искать заблудившихся (в основном это пожилые люди) проще, когда они отправляются в лес с кем-то. Тогда есть исходная точка поиска – последний раз человека видели возле вот этой березы. Если ушел один, поисковые работы могут затянуться. Жена передала милиции, что муж обычно ходит за грибами вот в этот лесок, а в тот день мужчина передумал и пошел за лисичками совсем в другое место. Конечно, большая надежда на мобильный телефон, по которому можно определить приблизительное местоположение. Так что берегите заряд батареи.

Теряются в лесах и дети. Этим летом в Кормянском районе трехлетний мальчик вышел из дома на улицу и пропал. Ребенка нашли лишь следующим утром в лесу в полутора километрах от дома. Всю ночь он провел в кустарниках, сказал, что играл в прятки. Малыша искали почти 400 человек: милиция, МЧС, волонтеры, местные жители... Это история со счастливым концом, но так бывает не всегда. Многие белорусы помнят поиски Максима Мархалюка. Десятилетний мальчик пропал в деревне Новый Двор Свислочского района в 2017 году. Играл с друзьями, потом отошел и бесследно исчез в Беловежской пуще. Его не нашли до сих пор.

В особо резонансных случаях на зов о помощи откликаются неравнодушные люди со всей страны. Наверное, самый известный поисково-спасательный отряд на Гомельщине – «Симуран». Не так давно образовался еще один в Жлобине под названием «Пульс».

– Мы принимаем помощь каждого. Но важно, чтобы из-за неопытного человека не задерживались поиски, чтобы его самого не пришлось искать в лесу, – объясняет начальник отдела разыскной работы управления уголовного розыска криминальной милиции УВД облисполкома Сергей Бульбешов. – Поэтому нужно грамотно выстраивать поисковую цепочку. В центре – волонтер со стажем, а по бокам новички. Ведь, бывает, время играет против нас. Очень холодные ночи, болотистая местность… Каждая минута на счету. К сожалению, не всегда удается найти человека живым. Иногда лишь спустя время другие грибники находят в лесу костные останки.

На Гомельщине продолжают искать 564 человек. Самое старое заявление датируется 1996 годом. В этот список входят и рыбаки, они годами могут считаться пропавшими без вести. В Петриковском районе исчез мужчина, который приехал из Минска порыбачить. Хорошая лодка, снасти – всё осталось у воды, а рыбака нет. Только через несколько лет случайно нашли его останки. За это время река немного поменяла свое русло, в тех местах проводились мелиоративные работы. Экскаватор подцепил ковшом рыбацкие снасти, а вслед за ними то, что осталось от пропавшего. Для установления личности в таких случаях проводится генотипоскопическая экспертиза.

Родителям всегда сложно смириться с неизвестной судьбой их пусть и взрослого, но ребенка. Бывают случаи, когда пожилые матери, доживая век одни, мучаются вопросом: «Где же сын?» Регулярно приходят к правоохранителям и просят безустанно разыскивать их родного человека. Так белоруса искали с 2014-го и лишь в прошлом году расставили точки над «і». Как оказалось, семь лет назад в Санкт-Петербурге, где тогда находился мужчина, произошел несчастный случай. Наш соотечественник погиб при пожаре, числился неопознанным. Благодаря экс­пертизе личность удалось установить, хотя материнское сердце до сих пор отказывается верить фактам.

Единичные случаи, когда в милицию обращаются врачи – к ним поступают пациенты, которые не могут вспомнить и назвать свое имя. Однако историй для сериалов здесь нет, в основном это все те же асоциальные личности, зачастую они и приврать могут. Либо люди с больной психикой, которые самовольно покинули спецучреждение.

За 11 месяцев этого года правоохранители области разыскивали 187 несовершеннолетних. В список входят и учащиеся, которые проживают в общежитиях. Туда они должны возвращаться в определенное время. Если загулял или осознанно нарушил правила, администрация обязана сообщить в милицию.

В таких случаях хорошо работают социальные сети. Информация мгновенно разлетается по группам и чатам в вайбере. Реальный пример. Ушел из дома под­росток, его объявили в розыск. Гомельчанин едет в автобусе, смотрит новости в интернете, а там фотография этого парня. Мужчина поднимает глаза – мальчик сидит напротив. Звонок в милицию – ребенка передают родителям.

Одна школьница оставила родителям запис­ку, что она толстая, некрасивая, никому не нужна. И ушла. С собой в рюкзак прихватила кочан капусты и морковку. Ходила-бродила, от безысходности зашла в незнакомый подъезд многоэтажки, где спряталась под лестницей. Утром жильцы шли на работу, увидели девочку, позвонили в милицию, ее доставили домой. В основном подростки прячутся там, где можно погреться и есть вайфай: на заправках, в торговых центрах. Редко переезжают в соседние города.

Был случай, когда мама искала сына-школьника, на ноги подняли всю милицию Гомеля. А подросток ушел без телефона к однокласснику и задержался там допоздна. Интересно, что родителей друга не смутило, что мальчишки играли до 12 ночи.

В экстренных ситуациях люди готовы отдать последние деньги, пойти на любые эксперименты, чтобы хоть что-то узнать о местонахождении близких. Обращаются к гадалкам, ясновидящим. Астролог

Наталья Коржавина рассказала, что в ее практике таких просьб не было.

– Но в астрологии Ба Цзы есть система Ци Мень Дунь Цзя. Она не сможет сказать с точностью до географических координат, где искать пропавшего родственника. Однако даст понять, жив ли он, в какой обстановке находится (заброшенные здания или лес, например) и угрожает ли ему опасность. А также расскажет, вернется ли родной человек.

Другие люди, не знающие место на­хождения родственника, с надеждой идут в храм. Ведь в трудные жизненные момен­ты многие хотят быть ближе к Богу, просят и ждут его помощи и поддержки.

– Каждая проблема индивидуальна. Нет универсального совета для всех, но священнослужитель всегда найдет доброе слово для прихожанина. Хотя зачастую современный человек склонен верить в некую сиюминутную помощь. Хочет нажать кнопку, принять исцеляющую таблетку, чтобы все проблемы решились. Многие не желают понимать, что им самим нужно что-то сделать: жить по заповедям, искренне молиться, – рассказывает клирик храма Преображения Господня в Гомеле иерей Василий Коломиец. – И напомню о заблуждении людей. Некоторые думают, что после преклонения перед какой-то конкретной иконой его желание исполнится или родной человек найдется. Богородица одна, а икон с ее образом множество. Главное – искренняя молитва, а у какой иконы, не столь важно. Ведь не зря говорят: молитва матери со дна моря поднимет.