26 октября 1959 года одиннадцатилетний Паша Медведев вместе с одноклассниками и учительницей отправился убирать памятник павшим бойцам неподалеку от родной деревни Малодуша Речицкого района. Ребята делали это каждый год. Практически у всех отцы и деды воевали, поэтому объяснять, зачем сохранять историческую память, детям было не нужно.
Вот и в этот раз облагораживать памятник пошел почти весь четвертый класс, под 20 человек, и классная руководительница — Мария Герус. Именно Мария Филипповна распределила среди учеников зоны ответственности: небольшие делянки возле стелы, на которых следовало высадить березы и рябины.
Работа кипела вовсю, как вдруг один из мальчишек нашел в земле нечто необычное и подозвал всех посмотреть.
— Я тоже подошел, увидел какую-то крышку с ручками, а посередине что-то блестящее. Ребята заговорили, что это может быть клад. Но мне с одноклассницей Таней Новик по непонятной причине стало неинтересно, и мы отошли за памятник, на свои участки, копать ямки под деревья, — вспоминает Павел Павлович. — И тут взрыв. Меня аж волной отбросило. Посмотрел на небо, а на электропроводах останки одноклассников висели: кожа, внутренности…
Видел Павел и свою учительницу. Мария Филипповна еще живая лежала на клумбе, которую до этого пропалывала. Ничего не сказав, минут через пять она умерла.
Посмотрел на небо, а на электропроводах останки одноклассников висели: кожа, внутренности…
На шум и крики сбежались жители Малодуши. Павел Павлович помнит, как мама прижала его к груди и не могла отпустить, все шептала: “Сыночек мой, сыночек”.
— Я у нее единственный ребенок. Представляю, что она пережила, пока не знала, жив я или нет.
Родителям 13 одноклассников Медведева повезло куда меньше: их дети погибли при взрыве противотанковой мины. А то, что взорвался именно отголосок Великой Отечественной, установили потом специальные комиссии. Выжили в тот день всего несколько человек. У Павла на теле не было ни царапины. Правда, он получил контузию, и еще лет 30 его мучили звон и гудение в ушах. Одной девчонке оторвало пальцы, а у двух парней осколки мины застряли в шапках — тем и спаслись.
— Отдельно хочу сказать про своего друга Колю Шаповалова, — уточняет Павел Павлович. — Он такой здоровый мальчик был, крепыш, всегда за меня постоять мог, защитить. При взрыве его сильно ранило в живот и ноги. Много времени в больнице провел, перенес операции, но тоже выжил.
Самыми страшными днями в своей жизни Павел Медведев называет похороны погибших детей. Смотреть на это было страшно и невозможно. Убитые горем родственники. Просто толпы скорбящих людей. Выжившие в этой трагедии ребята уже давно стали взрослыми. 26 октября они отмечают как свой второй день рождения. И, конечно, всегда помнят о тех, кто не уцелел. Почти каждый год собираются на деревенском кладбище, чтобы помянуть своих бывших одноклассников.
Тот самый 4-й класс малодушанской школы
— Вы сказали, что мама очень обрадовалась, когда увидела вас невредимым. А отец?
— Он уехал в Сибирь еще до моего рождения. Когда я повзрослел, стал разыскивать его. И нашел своих родственников в Красноярском крае России. Папа к тому времени уже три года как умер, но оказалось, что у меня есть четыре сводных брата и три сестры. Два раза ездил к ним в Сибирь, был и на могиле отца.
— А они к вам приезжали?
— В прошлом году один из братьев с женой был. Я возил их в Малодушу. В 1959 году это была большая деревня, больше 1000 человек, клуб, больница. Школа-десятилетка. С окрестных деревень в нее все дети ходили. А теперь Малодушу не узнать. Школу по кирпичику растащили. Выпивох много, вымирает моя малая родина.
— Родственников ваших сибирских и гомельских впечатляет история вашего спасения? Говорят, вы в рубашке родились?
— Еще бы. Но у меня еще и третье рождение было, хоть и не такое чудесное, — в середине 1980-х. Ехал я с семьей на машине, с небольшой скоростью, в пионерлагерь под Гомелем. И вдруг наперерез машина. Я инстинктивно руль вывернул, затормозил. Мы с женой вышли, посмотрели, а машина передними колесами зависла над оврагом. Еще бы чуть-чуть, сантиметров 5 — 10 проехали и полетели бы прямо в бездну.
— Как думаете, вас Бог оба раза спас или судьба?
— И Бог, и судьба. В принципе, я не сильно верующий, коммунистом раньше был. Но иногда верю. Еще думаю, небо меня пощадило, потому что одним ребенком у матери был. Всегда помнил, что, может быть, ради нее и выжил. Так что старался во всем помогать. Судьба вообще причудливая штука. Рядом с памятником, что мы тогда убирали, примерно в километре есть второй. Саперы после взрыва всю местность прочесывали и нашли еще несколько противотанковых мин, в том числе и возле второго памятника. Но они не взорвались раньше. Хотя там тоже другой класс наводил порядок.
— То, что потом сменили работу на радиозаводе на работу на рынке, тоже судьба?
— Трудно сказать. 34 года посвятил Гомельскому радиозаводу, жалко было уходить. Но хорошие руки и голова везде нужны. Так что уже 12 лет тружусь на Новобелицком рынке и ни о чем не жалею. Каждый день что-то новое: то сантехника неисправна, то электрооборудование. Если в этом понимаешь, стараешься сам починить. А я окончил политехнический институт в Минске, так что кое-какие знания имеются. Да и с детства приучен к труду.
