В один из счастливейших моментов своей жизни Леонид Лаврентьевич Длусский запечатлен с внучкой Вероникой (на снимке). А было это как раз в прошлогодний День Победы.
Целого романа не хватит, чтобы вместить трагические и радостные события, чередовавшиеся на протяжении его долгих 92 лет. Больше всего поражают в этом человеке разнообразие интересов, удивительно трезвые взгляды на жизнь, так жестоко искалеченную в самом расцвете. И еще редкостное чувство юмора, интеллигентность сельского учителя, сохранившаяся во всем его облике и манерах.
Его детство прошло в деревне Усполище, на Жлобинщине. В большой крестьянской семье было семеро детей. Но только Леонида, как самого способного, отец отдал учиться в школу, в Бобруйск. Там открылись и другие способности сельского паренька — играл в драмкружке, сочинял стихи, которые и сегодня помнит. Однако ученье чуть было внезапно не оборвалось. Выступая с агитбригадой, юный артист покритиковал ксендза, и это вызвало неистовый гнев отца — он отказался давать деньги и еду, чтобы мальчик мог продолжать учиться. Педагогам жаль было отпускать самого способного ученика, и они выхлопотали ему обеды в местном детдоме. Так Леонид закончил семь классов и после непродолжительных курсов отправился учительствовать в Паричский район, в сельскую школу. Потом учился в педтехникуме и был направлен в другую школу, в деревню Щедрин. Педагогическая работа захватывала, молодой учитель был душой школьного коллектива, руководил комсомольской организацией сельсовета. К тому времени уже женился. Но неожиданно наступил конец счастливой, полной надежд молодости.
Тридцатые годы — смутное время советской эпохи, когда тысячи невинных людей по ложным доносам и обвинениям оказывались в сталинских лагерях. В разряд "врагов народа" попал и директор школы, в которой учительствовал Леонид Длусский. Неожиданно был вызван в районный НКВД и он сам. Требовалось подтвердить компромат на директора.
— Не мог я пойти на сделку с совестью и взять такой грех на душу, — вспоминает Леонид Лаврентьевич. — Директор школы был честный, порядочный человек, так я и охарактеризовал его.
Кто не с нами, тот против нас — этот принцип тут же сработал по отношению к несговорчивому учителю. Вскоре и он оказался арестованным по обвинению в пособничестве врагу народа.
— Выбивая абсурдные признания, почти ежедневно меня жестоко избивали, но нужных показаний так и не получили, — продолжает вспоминать Леонид Лаврентьевич. — А когда я потребовал встречи с прокурором, издевательства стали еще более жестокими.
От бессилия и сознания собственной невиновности, доведенный до отчаяния молодой человек протест выбрал не лучший, решив свести счеты с жизнью. Но, словно по иронии судьбы, из петли его достал сокамерник, бывший священник. Видно, на роду ему было написано — жить долго. Судьба еще не раз будет милостива к Леониду, в последний миг спасая, казалось бы, от неминуемой смерти. Даже в Темниковских лагерях, куда он был отправлен по приговору. Режим в лесозаготовительном лагере, в котором он провел долгие пять лет, был суровым. Заключенные трудились по 12 — 15 часов на лесоповале, заготавливали рудостойки, грузили их в вагоны…
Срок свой он отсидел от звонка до звонка. Вышел на свободу в феврале 1941-го. Когда фашисты пришли на родную землю, у Леонида не было сомнений, защищать ли ее. Вступил в молодежную подпольную организацию, которая вскоре была разгромлена. Избежать смерти удалось, поскольку у немцев не было явных доказательств его причастности к тайной организации. Но снова оказался в лагере, на этот раз в немецком, под Слуцком. Узники лагеря работали на железной дороге. Режим там был не очень строгий, и ему вместе с друзьями Костей Троянком и Антоном Ядловским удалось бежать.
Несколько суток бродили в безуспешных поисках партизан и наконец рискнули спросить, где они могут находиться, у незнакомого человека. Им повезло — незнакомец оказался партизанским связным и указал дорогу. В отряде, который дислоцировался в бобруйских лесах и которым командовал Швайков, новичков встретили настороженно. Но после проверки недоверие и подозрительность были развеяны. К тому же молодые бойцы оказались не из робкого десятка. Часто вместе с другими народными мстителями они совершали диверсии в тылу, на вражеских объектах. Наступающим частям Советской Армии партизаны помогали освобождать Бобруйск.
В декабре 1943-го под Красным Берегом Леонид Длусский вместе с другими партизанами вступает в действующую армию. Был зачислен в 113-й стрелковый полк 38-й стрелковой дивизии. Вскоре ему доверили командовать отделением пулеметчиков. Позади остались освобожденные Бобруйск, Слуцк, Старобин… Его полк в составе Второго Белорусского фронта гнал врага уже с территории соседней Польши. И в этой стране продолжались не менее ожесточенные бои. В одном из них, почти на границе с Германией, погиб весь пулеметный расчет сержанта Длусского, а он сам был ранен в ногу, сильно контужен, там и остался лежать. А когда пришел в себя, трое суток полз в поисках своих. Ранение оказалось настолько серьезным, что воевать сержанту больше не довелось, но свой солдатский долг он выполнил до конца. За проявленные мужество и храбрость награжден медалью "За боевые заслуги", орденами Славы третьей степени и Отечественной войны первой степени.
Пришла весна 1945-го, а вместе с ней и известие об окончании войны. Но радостный День Победы для родных солдата был омрачен сообщением о его пропаже без вести, а вскоре пришло письмо от боевого товарища, сообщавшего и о его гибели. Лишь в августе вернулся он домой, живой, хотя и на костылях.
Дома его встретили жена и дочка. Снова пошел учительствовать, преподавал в начальных классах. Был полон надежд, хотя клеймо "врага народа" в какие-то моменты делало жизнь жестокой и несправедливой. Это на фронте казалось, что война все спишет. Не списала. Прошлое неотступно следовало за ним. И лишь в начале 1960-х, вспоминает младшая дочь Леонида Лаврентьевича Анна, в школу приехал человек в военной форме и зачитал постановление Пленума Верховного суда БССР о реабилитации отца.
В Щедрине у Леонида Лаврентьевича родились еще четыре дочери. 46 лет в одной школе он учил детей умному, доброму, вечному. И своих дочерей воспитал честными, порядочными людьми. Все они пошли по стопам родителей — стали педагогами. Сюда можно отнести и зятя, В. А. Аптыкаева, заслуженного тренера республики, воспитавшего мировых призеров по гребле. Педагогическую династию продолжают четверо внуков. А всего их десять и девять пра-внуков. Все дружны с дедом. Четыре года назад он схоронил жену, Софью Макаровну. Живет теперь в Мозыре, с дочерью Людмилой и зятем Владимиром. В День Победы вся большая и дружная семья непременно соберется за праздничным столом. По обыкновению Леонид Лаврентьевич произнесет короткий тост "За Родину!" И в этих словах не будет ложного пафоса.
Любовь ЛОБАН
