В Марьиной Горке на базе легендарного 334-го отдельного отряда специального назначения корреспондент “ГП” побывала в минувшую субботу. 16 мая там состоялись торжества по случаю 30-летия со дня образования этого элитного воинского подразделения, начавшего свой боевой путь в Афганистане, где его первым боевым крещением стала трагедия в Мараварском ущелье.
Они сражались за Родину
334-й отдельный отряд специального назначения прибыл в Афганистан в конце марта 1985 года, разместившись в Асадабаде — столице провинции Кунар, расположенной на востоке страны. А уже 21 апреля в Мараварском ущелье, куда отряд выдвинулся, чтобы прочесать один из находившихся там кишлаков, погибла практически вся первая рота. Это было в нескольких километрах от границы с Пакистаном. Мальчишки в советской военной форме, многим из которых и двадцати не исполнилось, оказавшись в засаде, сражались до последнего патрона. Чтобы не попасть в плен к моджахедам, подрывали себя гранатами.
Тот бой унес жизни тридцати одного спецназовца: двадцать восемь ребят были из первой роты. Семнадцать из них, чтобы не оказаться в руках у душманов, подорвали себя сами. Собирая тела погибших, их боевые товарищи видели, как сильно они изувечены. Многих удалось опознать лишь по татуировкам. Раненых зверски пытали. Над нашими парнями глумились не только моджахеды. Очевидцы свидетельствуют: женщины и дети ходили между оставшихся на поле боя тел, ломая им кости. Трупы обыскивали, снимали с них одежду. Ту первую роту, отправившуюся в свой первый и последний бой из Марьиной Горки, по сей день называют Мараварской.
В Марьину Горку на юбилей 334-го отдельного отряда специального назначения я отправилась вместе с директором Гомельского музея военной славы Павлом Ждановичем. В автомобиле у меня были попутчики — ветераны войны в Афганистане Владимир Мисоченко и Виталий Щур. “Это уникальные люди”, — сказал о них Павел Жданович. Уникальные люди всю дорогу держались более чем скромно: боевым прошлым не хвастались, тихо переговаривались между собой. Говорили о разном. И о событиях на Украине, и о том, что ветераны-афганцы — это та старая гвардия, которая никогда не подведет. И, конечно же, вспоминали сослуживцев. Оставшихся в живых и тех, кто вернулся домой “грузом-200” в цинковых гробах.
Виталий Щур в 334-м отдельном отряде спецназа, в отличие от Владимира Мисоченко, не служил. А в Марьиной Горке находился совсем короткое время перед отправкой в Афганистан. На войне какое-то время был снайпером. Вспомнил, как, уже покинув эту горячую страну, от товарищей узнал о гибели своего взводного — старшего лейтенанта Ивлева, и другого боевого друга — рядового Михаила Василенко. Товарищи рассказали, что, когда душманы сбили нашу вертушку, группа из восемнадцати бойцов отправилась к месту падения вертолета и нарвалась на грамотно устроенную засаду. Погибли все восемнадцать. Раненых добивали выстрелами в живот. В мертвых стреляли тоже.
Зачем нужна была такая война? Следуя советской историографии, она несла поддержку дружественному СССР афганскому правительству, ограждая его от воинствующей оппозиции, не позволяла НАТО размещать на территории Афганистана свои ракеты, а также защищала южные рубежи Советского Союза от международного терроризма и наркотрафика. Для западных историков и политологов СССР, разумеется, агрессор, развязавший войну на территории чужого государства, чтобы насадить там коммунистический режим и получить свой бонус в геополитической игре с Вашингтоном.
Для Владимира Мисоченко, как мне кажется, все это не более чем слова. Он воевал в составе как раз первой роты 334-го отдельного отряда спецназа, правда, уже после Мараварской трагедии. Одним из первых в отряде получил медаль “За отвагу”. Есть у него и еще одна боевая награда — орден Красной Звезды. Он говорит: “Нам отдавали приказ, и мы его выполняли. Нас посылали в бой, и мы шли. Мы воевали за Родину”.
И они на самом деле воевали за Родину, какой бы пафосной ни казалась кому-то эта фраза. Но не за ту, которая против хорошо обученных западными инструкторами и прекрасно экипированных пакистанских наемников бросала в бой желторотую пацанву, едва прошедшую военную подготовку. Как правило, это были обычные парни с каких-нибудь рабочих окраин различных населенных пунктов необъятной Страны Советов. Детей партийных функционеров и других советских бонз в Афганистане не было. Тем, кто там воевал, это хорошо известно. Как и то, что в бой наших парней зачастую вели такие же желторотые необстрелянные лейтенанты. Ветеранам войны в Афганистане ничего не нужно рассказывать и об абсолютной бездарности отдельных представителей высшего командования, когда твердолобые армейские амбиции перевешивали элементарный здравый смысл. Не за большие звезды на чьих-то погонах они воевали. А за ту Родину, где, как в песне, есть рябина под окошком и девчонка, что ждет, что в слезах. Вероятно, и это для кого-то звучит излишне высокопарно. Но, как сказал ветеран-афганец Виталий Щур, на войне как нигде осознаешь истинную цену таким простым вещам, как хлеб и вода, и тогда на многое смотришь совершенно иначе. И прекрасно зная, что порой их просто предавали жонглировавшие чужими жизнями бесталанные военачальники, ветераны Афганистана и сегодня не терпят по отношению к себе никакой жалости. “Мы не проиграли эту войну, — говорит Владимир Мисоченко, — мы ушли достойно”.
У спецназа честное лицо
В Марьину Горку на юбилей 334-го отряда съехались воины-афганцы из разных уголков бывшего СССР — России, Украины, Таджикистана… Были среди гостей и ветераны, воевавшие в других горячих точках. Всеобщее внимание привлекал седовласый мужчина в национальной афганской одежде. Выяснилось, что это афганский полковник, воевавший против моджахедов, который также получил приглашение на юбилей. Позже, выступая перед приехавшими в Марьину Горку многочисленными гостями, он скажет, что некоторые из бывших душманов сегодня с большим уважением вспоминают о шурави — так в Афганистане называли советских солдат, — говоря о них как об очень храбрых воинах.
Торжество по случаю юбилея открыл парад с участием ветеранов-спецназовцев. Спецназ считается элитой любой армии, и, честно говоря, среди личного состава 334-го отдельного отряда я ожидала увидеть много крепких парней гренадерского роста с косой саженью в плечах и волевыми подбородками. Но по плацу шли маршем обычные внешне парни. Держались, правда, по-военному подтянуто и шаг печатали четко, но под голубыми беретами были в основном лица вчерашних школьников. Решила, что это новобранцы, только-только начавшие постигать премудрости армейской службы, а те самые крепкие парни наверняка “маршируют” где-нибудь в другом месте подальше от любопытных глаз.
К слову сказать, 334-й отдельный отряд специального назначения в силу своего статуса обладает определенной степенью строгой секретности. Так что при внешней открытости гостям показывали только то, что считали возможным показать, и позволяли ходить только там, где считали нужным. А на мой мобильный периодически приходил некий сигнал. И я, исходя из этого, сделала вывод, что траектория моего маршрута по территории части не является загадкой. Впрочем, возможно я ошибалась.
Конечно, очень хотелось проникнуть в тайны внутренней армейской кухни: узнать, кто, чему и как учит сегодня белорусских спецназовцев и часто ли они применяют свои навыки в условиях каких-то реальных экстремальных ситуаций. Но повезло только с кухней. И, как оказалось, кормят бойцов отменно. К примеру, накануне вечером на ужин давали большой стакан сока, йогурт, булку с маслом. И не просто с маслом, а с маслом-маслом. Потому что его объем был в разы больше, чем традиционный столовский кубик. Основным блюдом стала внушительная порция рыбы с гречкой на гарнир. Надеюсь, что не выдала страшной военной тайны, и какой-нибудь условный противник не начнет питаться так же. Относительно быта удалось выяснить, что в казармах давным-давно нет двухъярусных коек, зато есть бойлеры и душ. А вот с мобильной связью никаких вольностей: звонить можно только в строго отведенное для этого время.
Программа торжества между тем шла своим чередом. После парада все отправились к недавно построенной часовне-памятнику святого Георгия Победоносца. В Афганистане погибли 105 спецназовцев из 334-го отдельного отряда. В память об отдавших свои жизни на поле брани товарищах и была построена эта часовня. На личные средства 334-го отдельного отряда и пятой бригады спецназа, на базе которой он был создан, а также благодаря спонсорской помощи. Часовню освятил митрополит Минский и Заславский Павел, Патриарший Экзарх всея Беларуси, а в память о погибших совершили заупокойную литию. К гранитным звездам, установленным рядом с часовней, доставили капсулы, в которых находилась земля с мест захоронений погибших в Афганистане спецназовцев. Судя по надписям на звездах, эту землю привезли из Афганистана, Беларуси, России, Украины, Таджикистана… У памятника с именами погибших воинов, расположенном тут же, за часовней, нынешние спецназовцы преклонили колени и склонили головы, а гости возложили цветы.
Затем были показательные выступления бойцов 334-го отдельного отряда специального назначения. Они продемонстрировали огневую подготовку, приемы рукопашного боя, зрелищные силовые упражнения. Гости скандировали: “Молодцы!”
А затем на сцене армейского клуба гостям показали инсценировку-реквием. Сегодняшние спецназовцы вспоминали о погибших в Мараварском ущелье бойцах, зачитывали отрывки из их писем домой, где от каждой строчки пробирала дрожь. В память о погибших зажгли свечи.
Под голубыми беретами были те же юные, практически мальчишеские лица, что и во время парада на плацу. Я смотрела на этих мальчишек и думала: “Спасибо вам, парни, за то, что вы есть, спасибо за то, что служите. Потому что, если не вы, то кто?
