Самому харизматичному артисту областного драмтеатра Федору Иванову исполнилось 90 лет

— В Гомель нас, пятерых выпускников театрального института, направили по распределению. Это был 1954 год. Помещение есть, коллектива нет, только директор (раненый участник войны) и вахтер. Артистов и главного режиссера чуть позже пригласили из Магадана и Москвы. Так сформировалась первая труппа — почти тридцать человек с оркестром. Открытие состоялось 7 ноября постановкой “Годы странствий”. В те времена ставилось много молодежных и военных пьес. В одной из них играл пулеметчика, на сцене даже было настоящее оружие, только не заряженное. 

— Вы пришли сюда со студенче­ской скамьи. Как штурмовали творческий вуз, ведь стать артистами хотят многие, да и в те годы желающих, наверное, тоже было немало?

— Начну с того, что во время войны жил в Архангельской области, участвовал во всех местных самодеятельных коллективах, играл на гармошке, танцевал, пел. Никогда не боялся сцены. Так и решил поступать в театрально-художественный институт в Беларуси. Ехал сюда в неизвестность и без денег. Но меня встретили очень хорошо. Преподаватель, принимавший документы, спросил, есть ли мне где жить. Конечно, остановиться было негде. Тогда он предложил ночевать в аудитории. А еще помогал готовиться к поступлению: мы сделали этюд “Вратарь” и показали его на закуску после чтения и танцев. Мне так хотелось поступить, что совершенно не переживал, ударюсь во время выступления или нет — буквально бросался и падал. К слову, этот этюд еще несколько лет был популярен в институте среди студентов. Наверное, благодаря отчаянному желанию стать артистом меня и приняли. А конкурс в институт был большой, пробовать свои силы пришли человек пятьсот. 

— И вот вы получили диплом, работой стала сцена. За что ее до сих пор так любите? 

— Я был в первом составе, и для меня большая честь стоять у истоков. Честно говоря, не знаю, как сложилась бы жизнь, окажись я в сформированной труппе. И что еще важно: мне очень понравился Гомель. Он стал для меня родным. 

— Артисты люди сложные, с амбициями и очень зависимы от внимания публики. Вы здесь уже почти семь десятилетий, как уживались в творческом коллективе?

— Да что вы, актеры добрые люди! Вся сложность в специфике работы. Кто-то более способный, кто-то менее, а пройти в ту жилу, когда тебя по-настоящему оценят, ой как непросто. Вот мы в первые годы все были одинаковые, старшие коллеги относились к нам с большой теплотой. Коллектив дружный. Соберемся в гримерке после репетиции, кто-то говорит: “Федя, у тебя что-то не получается, ты вот так попробуй”. Глядя на коллег со стороны, могли давать друг другу советы. И вообще жили очень весело. Устраивали вечера, накрывали столы, каждый приносил что было. Это нас тоже объединяло.

— По выходным улица Советская в Гомеле заполнялась гуляющими людьми. По сути, это были настоящие праздничные дни. Бывало, иду, меня окружает молодежь и предлагает вместе в парк сходить, а еще встречали после спектакля или у подъезда. Чувст­вовал уважительное отношение к себе и всегда был очень благодарен за это. “Иванов сегодня занят?” — спрашивали зрители кассиров. А что для артиста такое отношение? Конечно же, всё.

— Не подумайте, что хвастаюсь, но предложений действительно было много и от российских, и от украинских театров. Даже обещали сразу по приезде дать мне, молодому парню, звание. Но я любил гомельского зрителя и сам город. Не представлял, что могу куда-то уехать. 

Жена всё понимала, ведь сама музыкант, работая в школе искусств, училась в Ленинграде. В театре мы и познакомились, когда она выступала здесь с хором. Дело в том, что молодежные постановки зачастую сопровождались яркими и масштабными номерами, для этого приглашали творческую подмогу из музучилища. 

— Вы исполнитель характерных, комедийных ролей. Какие из них больше близки вашему сердцу? 

— Первые годы меня задействовали в молодежных ролях, моя профессия “комик-простак”. Играл таких веселых ребят, с гармошкой, балалайкой, даже после тридцати: мне повезло, никогда не был полным. Очень любил спектакль “Хрустальный ключ”, исполнял роль пограничника, моего героя в конце убивали. Конечно, нравился серьезный репертуар, который играл в старшем возрасте — по произведениям Островского, Гоголя, Чехова, Короткевича, Мележа. 

— Как относились к замечаниям режиссеров, их ведь на вашем пути было много. Спорили или соглашались? 

— Долгие годы в театре работал главный режиссер и два очередных. Хорошо это тем, что они знали сильные и слабые стороны артистов и давали роли по силам. Во время репетиций мне, допустим, говорили: “Вот в этом эпизоде, Федя, ты плох”. И я слушал, старался сделать лучше. Ведь как можно спорить с режиссером, когда он хорошо знает пьесу, замысел автора? Ему видно, каким Иванов должен быть: молодым, красивым, шебутным, серьезным, злым, ненавидящим. 

— Какие эмоции больше всего нравилось играть? 

— Конечно, хорошие. Никогда за 65 лет на сцене не играл отрицательного персонажа. Как-то приехали на гастроли в Одессу, у меня была роль глухонемого человека. Она заключалась лишь в том, что меня на сцену вывозили на коляске. Порадовало, что этому эпизоду посвятили хвалебную рецензию. 

— Театр уже другой. С вашей точки зрения, какие сейчас у него цели? 

— Да, долгие годы наш областной драматический театр был настолько востребован, что билеты купить было трудно. По четыре месяца труппа находилась на гастролях. А если говорить о задачах, то важно, чтобы люди, побывав на спектакле, смогли что-то взять для себя, задуматься о жизни, поразмышлять, найти ответы на волнующие вопросы. 

---

Запланированы гастроли музыкального театра “Петербургская оперетта”. 29 сентября на гомельской сцене артисты представят оперетту “Летучая мышь” и мюзикл для всей семьи “Три поросенка”.

"Глубокое течение", 1957 год