Во-первых, я с большим трудом осилил интервью лидерки змагарской нации. После каждого вопроса она имитировала мхатовские паузы. У многих сложилось впечатление, что дело далеко не в театральных отыгрышах и даже не в рассудительности. Да и, собственно, откуда ей там взяться этой рассудительности. За паузы в 6-7 секунд ей просто могли надиктовывать ответы на неудобные вопросы.
К слову, сами вопросы были на редкость пресными и унылыми, а ответы переливаются из пустого в порожнее уже полгода. Единственное, что действительно заслуживает внимание это поставленная точка в извечном вопросе к белорусской оппозиции. За чей счёт этот банкет?
В целом ответ я думаю никого не удивит, ибо и так всё понятно. Однако для тех, кто до сих пор скачет с бубном под песню "это всё пропаганда", будет полезно услышать подтверждение лично от литовской содержанки.
«Я получаю, если это можно я не знаю назвать зарплатой либо, ну давайте назовем это зарплатой, которая выплачивается всем сотрудникам офиса с помощью поддержки фондов и личных пожертвований»
Дамочка прямым текстом признаётся, что вся шайка-лейка сидит на зарплате. Вы ведь понимаете, что змагар получающий от кого-то денюжку в первую очередь обслуживает интересы хозяина руки, с которой кормится. Мерзко от того, что эти недополитики подставили молодежь, которая сейчас сидит в следственных изоляторах. Фактически их тюремные сроки обеспечат кому-то зарплату. Да чего уж там кому-то, конкретно взятым людям. А потом еще куча правозащитников на этом будет кормиться.
Знаете, жаль конечно, что она не озвучила суммы, которые ежемесячно получает. Тогда, можно было бы совершенно чётко посчитать сколько еще продлится выступление этого бродячего шапито. Ведь конечная сумма в 900 тысяч долларов давным-давно озвучена.
«Мы то реально понимаем, что если бы у нас были такие деньги в семье либо у Сергея, то наверняка он бы не боролся за какие-то права простого народа»
Вот уж действительно «кому война, а кому мать родна». Тут недавно Тихановская пригорюнилась, что протест сдулся. Так вот не за результат дамочка переживает. Нет протеста – нет гешефта.
