Старшина Николай Телеш прошел боевой путь от Карачева на Брянщине до предместий Берлина

Родился в 1922 году в Юровичах Калинковичского района, известных ныне по древнему городищу. Тогда это был крупный населенный пункт, районный центр Полесской области БССР. До войны окончил Минскую спортивную школу и успел поработать в своем поселке учителем физкультуры. Педагогов катастрофически не хватало, их готовили быстро – за полгода. 

– Отец был крепким, мощным, намного крупнее меня, – вспоминает Александр Телеш, – гранату в армии никто дальше него не бросал.

На войну призвали в 19 лет, попал в отдельный запасной полк связи под Харьковом. Поначалу берегли: перевели в Липецкую область, затем в Башкирию. Конечно, ребята рвались на фронт. Из-за юношеского запала, жажды мести, ненависти к врагу, хотя примешивалось, как вспоминал потом, и чувство голода. Об этом редко пишут, но снабжение на фронте было лучше, чем в тылу.

Боевое крещение прошло на Брянщине, под Карачевом. Находясь по уши в болоте, под непрерывным минометным огнем, сохранил связь отступавших частей между собой. «Дежурил по 20 часов, не сменяясь» – напишут потом в наградном листе. Тогда он заслужил медаль «За отвагу». И тогда же, наверно, узнал, что для связиста задача собственно связи хотя и основная, но не единственная. Плечом к плечу с пехотой они тоже били врага: пулей, штыком, голыми руками. Словом, были такими же бойцами, только с тяжеленными катушками проводов, которые так мешали в рукопашной…

Как писал один военный историк, «подвиг связиста – особый подвиг, далекий от внешнего эффекта». Что, казалось бы, такого в исправлении телефонистом под огнем противника поврежденной линии? Но если это делается в напряженном бою, хаосе артобстрела, среди ревущих танков, да еще и неоднократно – десятки раз за день, вопросы отпадают. От умелых действий связистов, их личного мужества и находчивости зависели своевременность получения информации командирами, оперативность приказов и команд, читай, исход сражения.

Исключительные способности и смелость

Много говорить о войне Николай Григорьевич не любил. Почему-то быстро умолкал. Но в глазах маленького сына все равно был героем – одним из тех, кто гнал врага до Берлина и сломал, в конце концов, хребет фашизму. Доказательством служили боевые награды. Александр хранит не только их, но и документы, корочки, благодарности командования за подписью Сталина. Заламинированное бумажное наследие наряду с медалями и орденами – ценнейшая реликвия семьи.

Довелось бойцу освобождать и белорусскую землю. Воевал севернее родных Юровичей, под Рогачевом. Отличился при форсировании Друти, был награжден орденом Красной Звезды. 

Участвовал в уничтожении группировки противника в бобруйском котле. Бобруйск стал первым крупным городом, освобожденным на его глазах в июне 1944-го. Месяцем позже началась операция «Багратион», покончившая с фашистской оккупацией Беларуси.

Звезды получил уже на вражеской территории. В ходе Висло-Одерской операции в боях у деревни Ляски несмотря на перенесенную контузию проявил «исключительные способности и смелость при восстановлении проволочной связи», ускорив прорыв обороны противника. 

Следующей боевой наградой стал орден Отечественной войны II степени. В сложных условиях (опять в болоте) под шквальным огнем Николай наладил бесперебойное сообщение по проволоке наступавших частей. Читаем в наградном листе: «Будучи больным, с температурой 39 градусов, радист не оставил поле боя, до последнего обеспечивая связь».

Александр, бывший школьный учитель географии, водит указкой по распечатанной карте, на ней – маршрут дивизии отца от Брянщины до логова врага. Отдельно отмечены места крупных сражений. Как, например, бой под Белостоком, на болотистой речке Нарев, той самой, орденоносной для отца. Потом было форсирование Вислы и освобождение Варшавы, за что есть соответствующая медаль. Самой западной точкой боевого пути стала провинция Бранденбург, прозванная воротами столицы Германии. В активе Телеша благодарность Верховного главнокомандующего за «боевые действия по окружению и ликвидации группы немецких войск юго-восточнее Берлина».

Почти всю войну прошел в звании старшины (позднее, оставшись на службе в Германии, дослужился до капитана), был начальником РБМ – радио­станции большой мощности. Причем весь боевой путь прошагал в составе 323-й стрелковой дивизии. Даже получив ранения и сильную контузию в Германии, каким-то чудом не расстался с товарищами: отлежался несколько дней в медсанбате и вернулся в строй.

Рядом падают товарищи, а я бегу

После демобилизации Телеш вернулся в родные места, работал в военных и партийных органах Гомельской и Полесской областей. Довелось потрудиться и на смертельно опасной должности замначальника политотдела на Пинщине – на границе с Ровенской областью Украины, где в начале 1950-х зверствовали бандеровцы. Бандиты выслеживали его, угрожали жене с двумя маленькими детьми на руках. Покончить с бандами удалось лишь к концу 1952 года. 

Затем председательствовал в хозяйствах Кормянского, Рогачевского, Ветковского районов, возглавлял сельсовет. Интересный момент: одной из подведомственных деревень на Рогачевщине оказались Коноплицы. Увидев знакомые хаты, вспомнил, что освобождал ее в 1944-м. За околицей нашел окопы, которые собственноручно рыл более десяти лет назад…
Его железное здоровье, по словам сына, подорвала та контузия. Рано начались проблемы с сердцем, приведшие к безвременной кончине в 61 год. Похоронен Николай Телеш в деревне Тарасовка Ветков­ского района.

«Как ты выжил на войне?» – не раз спрашивал сын. Ответ всегда был кратким: «Повезло». Однажды Николай Григорьевич всё же поделился: «Вокруг свистят пули, падают товарищи, а я бегу. И радует одно: бегу на врага, а не от него…»

Эти рассказы, скупые, немногословные, Александр Николаевич пронес с собой через всю жизнь, безусловно, они повлияли на его личность. Оставаясь для сына образцом мужчины, духовным и нравственным примером, Телеш-старший учил, по сути, главному: всегда, даже в критических ситуациях оставаться порядочным, честным человеком, верным долгу, товарищам, Родине. Это поистине тот отец, которым нужно гордиться.