Бывший артиллерист, автор военных дневников и стихов рассказал о своих встречах со знаменитыми писателями. Олег Назарович любит цитировать «Василия Теркина», впрочем, и сам этот 98-летний человек – яркое воплощение образа воина-победителя. Военная лирика Плиндова так же пронизана легким юмором.
Я скажу – не нужен орден
– На фронте я знал редактора дивизионной газеты, иногда заносил ему поэтические шаржи на Гитлера, Геббельса, их публиковали. В ходе операции «Смоленские ворота» 19 сентября 1943 года взяли город Духовщину, мощный узел сопротивления противника, вскоре приехал к нам Твардовский, корреспондент «Красноармейской правды», – рассказал Олег Назарович. – На встречу с ним собрались штабные работники, а я попал благодаря редактору дивизионки, знавшему мой интерес к литтворчеству. Александр Трифонович поделился, что написать о храбром солдате замыслил еще в финскую, создавал образ для юмористической рубрики в газете «На страже Родины» Ленинградского военного округа: там работал в 1939–1940 годах. И прочел строки из стихотворения «Час настал» того периода: «Дельный, что и говорить, был старик тот самый, что придумал суп варить на колесах прямо».
Еще Твардовский поведал, что «Василий Теркин» потому состоит из отдельных, словно завершенных, главок, хотя главный герой один, чтобы бойцы могли прочесть их в передышке между боями. Многое писалось с колес, герои погибали, да и сам Александр Трифонович не мог предугадать свою судьбу, потому сюжетно завершал главы.
– А белорусы у вас воюют? – поинтересовался поэт.
– Я! – не удержался, выкрикнул.
В послевоенное время, работая в школах, я очень проникся «Василием Теркиным», люблю читать поэму наизусть в разных аудиториях.
Вот как теперь передо мною
– С Якубом Коласом еще до Великой Отечественной войны посчастливилось встретиться в Могилеве. Русскоязычный театр тогда сделал спектакль по коласовским повестям о Полесье. На премьеру он прибыл с Янкой Купалой. Остановились поэты в гостинице, от которой совсем близко до нашей школы № 1. Колас решил в свободное время посетить наш литературный кружок, которым руководил студент Могилевского пединститута, имевший уже свою авторскую поэтическую книгу.
Усадили Коласа на почетное место. В тогдашнем восприятии он показался мне пожилым человеком. Внимательно слушал выступления школьников, читавших его стихи, размышлявших о творчестве. Потом предоставили слово кружковцам. Я выступил третьим.
– А чаму на беларускай мове не пішаце? – поинтересовался Колас.
– Бацька, маці размаўляюць на рускай… – словно оправдывался я, добавив: – Я пастараюся…
Общение настолько вдохновило, что я ходил по школе, задрав нос: мол, сам Колас обратил внимание на меня. Долго пребывал в состоянии какого-то куража, что ли. Сейчас это вспоминаю с иронией.
Когда это будет, не знаю…
– В послевоенное время встречался в Крыму, неподалеку от Алушты, с поэтом Сергеем Островым, участником Великой Отечественной войны. С туристической группой мы шли к одной из вершин крымского горного массива, о которой Владимир Маяковский писал: «В путь, в зной, крутизной! Туда, где горизонта черта, где зубы гор из небесного рта, туда, в конец, к небесам на чердак, на – Чатырдаг». Дорога к ней пологая. На остановках-передышках было простое человеческое общение, скрепленное крымским вином. Островой читал нам и такие свои строки: «Когда это будет, не знаю: в краю белоногих берез Победу 9 Мая отпразднуют люди без слез…» Словно было это вчера! И спустя много лет после войны и нашей Победы не избежать слез: переполняют и грусть, и радость. Думаю, так будет в Беларуси и России всегда.
