Фашистская фабрика смерти под Гомелем. В апреле возобновляются поисковые работы на месте массового захоронения в ченковском лесу

Новый сезон раскопок пока не начат. Зимой копать ямы и извлекать кости, личные вещи из замерзшей земли практически невозможно. К концу прошлого года группа специалистов полностью отработала 13 ям и нашла костные останки 489 человек. Следы огнестрельных повреждений есть на 211 останках, в частности на всех найденных черепах. Почему это меньше числа жертв? Не все кости с отверстиями от пуль сохранились.

Работники прокуратуры, следствия и военнослужащие 52-го отдельного батальона Министерства обороны, прежде чем покинуть лес, попытались оценить масштабы будущей работы и провели точечные раскопки в новых местах. В первой локации нашли запчасти от старой немецкой техники: свечи зажигания, куски фар и двигателя. Об этом рассказал заместитель прокурора Гомельского района Александр Шинкарев. Предположительно, здесь находились съезд для машин, палаточный лагерь, капонир (оборонительное со­оружение для ведения огня в двух противоположных направлениях). По периметру обнаружили куски колючей проволоки.

Сейчас недалеко от места, где нашли автомобильные запчасти, стоит деревянный крест. Он появился после раскопок в 1995 году. Кто организовал работы тогда, доподлинно неизвестно.

– Люди, которые вели поиск в 90-е, почему-то решили, что к расстрелам причастны сотрудники НКВД. Мы прошли по участку, где предположительно велись тогда раскопки. Стоит сказать, что работы производились поверхностно. Даже не все человеческие кости извлекли из земли. Многое из того, что мы нашли, лежало на поверхности, – пояснил Александр Шинкарев. – Понимаем, что люди при раскопках явно поторопились с выводами. Они могли предположить, что здесь расстреливали по «сталинским» статьям, спутав немецкий патрон с советским. Дело в том, что встречался схожий калибр. Мы, например, обнаружили на этом участке немецкий патрон калибра 7х63 с маркировкой Geco. К слову, у советского пистолета ТТ калибр 7х62.

Также при беглом осмотре найдены нательные крестики и немецкие пуговицы, пфенниг. Возможно, в 90-е не использовали магниты, металлоискатели, георадары. Поэтому и пропустили личные вещи погибших.

– А такие находки важны. Они говорят, что характер расстрела отличается от исполнения приговоров НКВД, когда не оставляли при расстрелах личных вещей людей, – рассказал старший следователь Гомельского районного отдела СК Михаил Барынин. – Мы думаем, поисковые работы в 90-е вели не обученные и не научные сотрудники. Иначе как объяснить все то, что они пропустили на месте раскопок. Военнослужащие 52-го отдельного батальона Минобороны всегда обкапывают находки, просеивают землю, чтобы ничего не оставить там. В 90-е, видимо, работали иначе: крупное забрали, остальное не стали.

Группа прошла и дальше от деревянного креста, о котором мы уже упоминали. На одном из участков земля была нашпигована металлом. При снятии верхнего слоя грунта нашли обгоревшие предметы: несколько частей от прикладов винтовок, фрагменты обмундирования и обойм. Также обнаружили гильзы, но не стреляные, а разорванные изнутри. Все только при поверхностном осмотре. Есть предположение, что здесь находился склад с боеприпасами, вооружением и амуницией, который немцы при отступлении подорвали.

– Обход помог спланировать работу в новом сезоне, – пояснил Александр Шинкарев. – Сейчас мы делим объект на сектора, напоминающие по форме эллипс. Думаем, дальше вглубь располагалась охрана, начинался второй сектор, который, вероятно, тоже включает ямы с захоронениями. Сколько в лесу таких секторов и сколько похоронено людей, сказать точно пока невозможно. Может, речь о трех-четырех секторах с захоронениями или больше – территория огромная. Теоретически в первом эллипсе покоятся около 10 тысяч человек.

Еще о масштабе. Раскопки вели в первом секторе, он полностью не отработан. Но его размеры поражают. Примерно 750 метров в длину и 400 в ширину – минимум пять футбольных полей. Ямы с захоронениями могут быть в разных частях территории. Дальше, видимо, располагался пост с охраной и начинается второй сектор, там тоже нашли характерные углубления, возможно, в них есть останки людей. А фашисты на оборонительной точке могли выбывать при необходимости в оба сектора. Помимо запчастей и склада есть следы блиндажей.

– По архивным свидетельствам, оккупанты при подходе Красной армии держали эту территорию до последнего. Зачем им участок, где, казалось бы, нет ничего стратегически важного? Там болотистая местность, трасса в стороне, река далеко. Вероятно, немцы до оккупации понимали, что им нужен объект недалеко от Гомеля, где можно расстреливать и хоронить людей. Место в ченковском лесу подходило: располагалось не слишком далеко от города, но и не близко. Была дорога, подъехать и уехать проще, – рассказал заместитель прокурора Гомельского района. – Поэтому оборонялись. Скорее всего, пытались скрыть следы преступлений: уничтожали боеприпасы, зачищали территорию.

– В некоторых углублениях мы впервые нашли пули и гильзы от нагана. В одном из захоронений целый советский револьвер, – добавил старший следователь Михаил Барынин. – Да, такое оружие было на вооружении у НКВД. Но если бы в 1937-м году кто-нибудь потерял свой револьвер, его бы привлекли к ответственности. Оружие было персональным, велся строгий учет. По гильзам, которые принадлежат системе Нагана, уже готовы экспертизы. Они изготовлены в 1932-м, 1935-м и 1939 годах. А с репрессиями люди столкнулись активнее в период 1937–1938-го. Если учесть найденное ранее, мы уверены, что применяли его коллаборационисты. Могли использовать и фашистские оккупанты как трофейное оружие, которое не нужно списывать, что удобно.

Каждая яма пронумерована, например, в седьмой нашли гильзы, патроны и обоймы от немецких Walther MP, а также советских – ТТ и ППШ.

– Мы все проверяем, скрывать факты не намерены. Раскопки с самого начала ведем открыто для общества, все протоколируем, в том числе на видео. Хочется окончательно закрыть вопрос о попытках связать это место с НКВД. Если взять 1937 год, то на тот момент расстрел – механизм правосудия. И да, такие приговоры приводились в исполнение НКВД. Никто не отрицает факты, это история. Но людей не расстреливали в таком масштабе. Повторюсь, порядок был другой: подсудимого допрашивали, личные вещи у него изымали. В ямах же найдено много вещей. Здесь иной характер захоронений, – пояснил Александр Шинкарев.

– Еще о находках в ямах. Враги старались добивать людей перед тем, как закопать. А поскольку в углублениях находилось и по 20–30 человек, точечно сделать это было сложно. После расстрела тела лежали друг на друге. Определить выживших слишком трудно. По­этому немцы, если слышали, что кто-то стонет, кричит, бросали в яму гранату. Затем ждали 15 минут, если тишина, засыпали. Если кто-то оставался жив – чудовищную процедуру повторяли, – рассказал Михаил Барынин. – Могли в одну яму забросить четыре-пять гранат. Мы находили осколки, кольца от них. Из-за такого подхода в некоторых углублениях кости лежали хаотично. Взрывы отрывали конечности, головы…

Что касается личных вещей, обнаружены кружки, ножи, очки, ручки от чемоданов. Как целые, так и их фрагменты. Видимо, людей под ложным предлогом вывозили в лес, в частности, могли говорить, что ожидается проверка регистрации или переселение.

– Особенно часто так поступали с людьми еврейской национальности. В Гомеле было четыре гетто: Новобелицкое, Быховское, Новолюбенское и в Монастырьке. Согласно документам, всех людей из них уничтожали на девятом километре под Гомелем, то есть в ченковском лесу. В каждом содержали около четырех тысяч человек. Однако, скорее всего, там похоронено не только еврейское население, – предположил Александр Шинкарев.

Специалисты находили и маленькие нательные крестики, иконки, обувь 30–32-го размера. В одних углублениях больше останков мужчин, в других их меньше. К слову, женщин определяют по строению черепа, характерным пуговицам, гребешкам, зеркальцам и другим вещам. Специалисты даже откопали кошелек, в котором сохранился мускатный орех (использовали как ароматизатор). В некоторые ямы с трупами немцы сбрасывали мусор: тюбики от зубной пасты, обувного крема, поврежденную флягу. Все это тоже нашли в прошлом году.

Расследование продолжается. К укрепрайону, складу и другим местам с находками в последующем специалисты вернутся, отработают их полностью. Но уже понятно, что объект в ченков­ском лесу не хаотичное захоронение, а организованная фабрика смерти. Там хоронили мертвых людей и расстрелянных на месте (поэтому в одних ямах находят только кости и личные вещи, а в других встречаются и пули, и гильзы). Осталось установить полный масштаб трагедии, которая произошла в ченковском лесу.