Неделю назад областной суд приговорил к высшей мере наказания гомельчанина Сергея Вострикова, обвиняемого в изнасиловании и жестоком убийстве двух молодых женщин. Это третий смертный приговор, вынесенный на Гомельщине за достаточно короткий период времени.
В июле 2013 года за убийство гомельской студентки к расстрелу был приговорен Александр Грунов, который нанес своей жертве 102 ножевых ранения. Приговор приведен в исполнение. Этой весной был исполнен и приговор, вынесенный в марте прошлого года в отношении жителя Речицы Сергея Иванова. Он изувечил и изнасиловал 19-летнюю девушку. Травмы, полученные ею, оказались несовместимыми с жизнью.
В нашей стране не существует моратория на смертную казнь. В Европе и СНГ смертная казнь отменена, что дает повод для дискуссий различным правозащитным организациям.
Не дискуссии ради, а лишь для того, чтобы выяснить позицию некоторых гомельчан по отношению к смертной казни, корреспонденты “ГП” вышли на улицы областного центра с одним-единственным вопросом: за или против?
Светлана Барсукова, сотрудница строительной организации:
— Я за смертную казнь. Считаю, что человек, отнявший чью-то жизнь, не имеет права жить сам. Пожизненное заключение, как законопослушный налогоплательщик, не приветствую. У меня двое детей. Лучше я свои налоги буду отдавать на развитие детских садов, школ, поликлиник, чем на содержание какого-нибудь насильника и убийцы.
Максим Трохимчук трудится в производственной сфере:
— С одной стороны, я, скорее, за смертную казнь. В то же время пожизненное заключение для кого-то может стать более суровым наказанием. Это, мне кажется, гораздо тяжелее чисто психологически. Но в любом случае приговор должен выноситься лишь тогда, когда вина подсудимого стопроцентно доказана.
Юрий Ковалев работает на предприятии “Гарант”:
— Когда речь идет о таких тяжких преступлениях, как умышленное убийство, я однозначно за смертную казнь. Преступник, приговоренный к пожизненному заключению, теоретически может и на свободу выйти при хорошем поведении. Но вряд ли даже за двадцать пять лет он исправится. Убийцам не место среди людей.
Богдан Кравченко занят в стекольном производстве:
— Я за то, чтобы смертная казнь в Беларуси осталась. Разумеется, как исключительная мера. Ведь к ней, как правило, приговаривают людей уже не единожды преступивших закон и совершивших не одно убийство. Почему я или кто-то другой
должен отдавать деньги на их содержание? За жестоким преступлением должно следовать суровое наказание.
Анатолий Ульянкин, водитель троллейбуса:
— Пятьдесят на пятьдесят. В вашей газете прочел про убийство двух девушек. В данном случае считаю смертный приговор справедливым. Но иногда бывают смягчающие вину обстоятельства. Суд должен уметь досконально в них разбираться и, если закон позволяет, заменять смертную казнь пожизненным заключением или длительным сроком.
Настя Ренчукова, киоскер:
— Мне кажется, что боязнь смертной казни нередко предостерегает от совершения наиболее тяжких преступлений. Если ее отменить, думаю, жестоких убийств будет больше. Преступники просто перестанут бояться за свою жизнь. Поэтому я за смертную казнь.
