Афганский альбом. Тяжелая служба Михаила Гапоненко

В свои 19 лет он работал слесарем-инструментальщиком на станкостроительном заводе имени Кирова в Гомеле и параллельно учился в ДОСААФ на водителя-электромеханика. 29 июня 1979 года его призвали на службу в Советскую армию. Направили в учебную дивизию ВДВ в Ионаве (Литва), а после в разведроту 103-й гвардейской воздушно-десантной дивизии в Витебске. В полночь 12 декабря 1979-го их подняли по тревоге и объявили, что начинаются масштабные учения. На военно-транспортном аэродроме в Орше провели неделю. Затем самолетами солдат и технику перебросили в Казахстан на озеро Балхаш. Проинструктировали так: едем помогать братскому афганскому народу, с которым еще с 1917 года в дружбе. Однако предупредили, что возможны столкновения с местным населением. 

В ночь с 27 на 28 декабря Михаил в составе группы захвата на самолете пересек границу Афганистана. Интересно, что в ту ночь самолет так и не приземлился — пришлось вернуться в Казахстан. Как объяснили десантникам, предыдущий транспортник Ил-76 разбился при заходе на посадку.


В когорте первых — десантники 103-й воздушно-десантной дивизии

Попытку повторили на следующий день. Самолет благополучно приземлился в Кабуле и, не останавливаясь полностью, только снизил скорость на посадочной полосе до минимума, чтобы дать возможность солдатам покинуть борт. Михаил был оператором-наводчиком, и с механиком-водителем “выходил” из самолета на БМД.

В войну окунуло как-то сразу и неожиданно. В разгаре была спецоперация по захвату дворца Тадж-Бек и ликвидации председателя Революционного совета Афганистана Хафизуллы Амина — именно эта спецоперация и положила начало Афганской войне. Речицкий солдат состоял в спецподразделении, которое держало здание в оцеплении. После штурма дворца пришлось “разгребать” тела убитых…

Служба была тяжелой. И дело даже не столько в непривычном климате, хотя разница дневных и ночных температур сказывалась на самочувствии военнослужащих. Не было питьевой воды, нормальных условий для проживания — десантники жили в четырехместных палатках, спали на голой земле в мороз. Зимой патрулировали Кабул, а когда сошел снег, начались активные боевые действия.


Михаил Гапоненко на своей БМД

Гапоненко служил в разведроте оператором-наводчиком боевой машины десанта. В его задачи входила охрана мирных граждан, а также зачистка кишлаков от боевиков, доставка гуманитарной помощи населению. Правда, без враждебности со стороны афганцев не обходилось. По мнению Михаила Михайловича, в этом во многом виноваты советские военнослужащие. Он вспоминает, что поначалу ни один афганский магазин не имел замков: воровства практически не было. Но стоило нашим военным ступить на Афганскую землю, как всевозможные двери стали запираться надежным железом. А ведь замок не повесишь на культурные ценности, мораль, отношения полов, религиозные взгляды.

В разведроте у каждого взвода была своя задача. К примеру, первый охранял военный аэродром, второй патрулировал Кабул и прочесывал кишлаки, а третий, в котором служил Михаил, выходил на боевые задания. Порой солдата перекидывали во второй взвод — операторов-наводчиков не хватало. Место дислокации разведроты — аэродром Кабула.

Однажды взвод организовал засаду, но врага не дождался и свернул операцию. Так получилось, что Гапоненко шел последним в цепочке. И когда сослуживцы спустились с горы, оставив замыкающего Михаила одного на высоте, та самая банда, которую поджидали советские солдаты, “выползла” в нескольких метрах от него. Не струсил, не бросился бежать. Отстреливался один. На выстрелы подоспели товарищи. Солдату объявили благодарность, а позже, в 1980 году, наградили медалью “За отвагу”, хотя тогда никто не говорил, за что конкретно награждают. “Я подошел к командиру взвода и спросил, почему меня, я же еще молодой, есть более достойные сослуживцы. А он ответил: побольше бы таких, как ты”, — вспоминает Михаил Михайлович.


Боевые машины десанта на позициях. Кабул. 1980 год

23 февраля 1980 года Гапоненко принимал участие в защите телецентра в Кабуле, который пытались захватить боевики в ходе масштабного антиправительственного восстания. “Хорошо помню, мы только-только вернулись в расположение после ночного дозора, как поступил приказ грузиться в вертолеты”, — рассказывает Михаил. Тогда обстреляли советское посольство, погибли люди.

В тот день наш земляк был ранен осколками, один их которых и по сей день носит в левой руке. Интересно, что поначалу ранение не показалось ему серьезным. Штык-ножом сам вытащил крупные осколки снаряда, в последующие недели раны затянулись. Пока служил, на боль не обращал внимания. Когда вернулся домой, обратился к врачам. На рентгеновских снимках отчетливо было видно инородное тело, вытащить которое, как заявили медики, не представляется возможным: осколок засел близко к нерву, есть опасность потерять чувствительность руки. Михаил Михайлович теперь иронизирует: израненная рука чутко реагирует на изменения погоды, можно прогнозы составлять.

В последние недели службы приказ о демобилизации грел душу, но пришло письмо из дома… Гапоненко был на боевом задании под Кандагаром, когда за ним прилетел вертолет. Ротный приказал сдать оружие и лететь в Кабул. Там Михаилу сообщили, что умерла его мать. Отпуск решили не давать, уволили сразу.

25 апреля 1981-го Гапоненко вернулся в родную Речицу. Оказалось, мать жива. Удивительно, но за несколько дней до этого ей по ошибке пришла похоронка на сына — женщину хватил удар, парализовало, слегла в больницу. Увидев живого и невредимого Мишу, постепенно стала поправляться.

После Афганистана Михаил Гапоненко продолжил служить механиком-водителем в ракетных войсках стратегического назначения. После расформирования подразделения в 1995-м стал пожарным. В 38 лет вышел на пенсию и устроился работать на метизный завод в Речице.