Афганский альбом. Рогачевец Игорь Зуев рассказал о Панджшерском ущелье и жажде жизни

Игорь Зуев у боевой машины десанта, ставшей на памятную стоянку в Рогачеве

На территории СССР Игорь получил боевую машину пехоты и пошел своим ходом на афганский Баграм, где дислоцировался 781-й отдельный разведбатальон 108-й мотострелковой дивизии. Служить довелось в прославленном подразделении, ведь батальон первым вошел на территорию Афганистана по суше. Главной задачей механика-водителя была транспортировка военнослужащих к месту назначения во время боевых выходов. Чаще всего разведчиков забрасывали на уничтожение враже­ских караванов, которые шли с территории Пакистана, везли оружие и наркотики. Кроме того, солдаты прочесывали кишлаки, проводили разведку на местности. Бывало, техника ломалась, и в это время Зуев выходил на боевые задания в составе группы разведчиков.

В горниле Панджшерского ущелья Игорь Зуев заслужил медаль «За отвагу». Иначе, как адом, это место не назовешь: бандформирования на каждом шагу, в том числе и наемники. В Панджшере располагались афганские учебные базы, госпитали, не говоря о том, что население провинции полностью поддерживало мятежников-радикалов. И единственная дорога в провинцию — это узкое скалистое ущелье. Игорь Васильевич вспоминает: за семь суток батальон продвинулся не более чем на 27 километров. Советские солдаты постоянно встречали сопротивление со стороны афганцев, продвижение замедляли мины. В том пути каждый выполнял свою задачу, но у Зуева была особенная: ему доверили обеспечивать безопасную транспортировку корреспондента одной из московских газет. По возвращении военнослужащего наградили, как и многих, кто принимал участие в боевом выходе.

По мнению Игоря Васильевича, если спросить любого ветерана войны в Афганистане о том, как прошел вчерашний день, мало кто вспомнит. Зато события тех лет, что прошли в горячей точке, помнят до мелочей. Так, например, он на всю жизнь запомнил день, в который чуть не погиб.

Неподалеку от города Гульбахора находился десантный пост, его военнослужащие охраняли афганскую фабрику. Этот пост постоянно обстреливали. Десантники гибли, а потому командование приняло решение снять военнослужащих с позиции. Разведбат Зуева отправился на помощь десантникам и по дороге попал в засаду. В перестрелке Игорь услышал крик офицера: нужно помочь оттащить раненого. Вместе с офицером под шквалом пуль он подбежал к солдату и только тогда понял, что тот убит. На открытой местности некуда было спрятаться от пуль противника. Игорь с ужасом осознал, что в ходе столкновения сослуживцы отодвинулись дальше, а духи продолжают обстрел территории. А пробежать до своих 200 метров по плоскому склону горы — самоубийство, ведь враг не прекращал огня. «Мы с офицером переглянулись — делать нечего. Все равно нам хана! И побежали», — рассказывает ветеран. До сих пор он задает себе вопрос, почему враг не стал стрелять, ведь советские военные были как на ладони. Пожалели? Отвлеклись на что-то?

 Необъяснимо. Тем не менее оба советских солдата выжили. Значит, так было суждено.

О судьбе Игорь Васильевич задумывался не раз. Афган­ский опыт подсказывал, что всё в жизни случается не просто так. Однажды в его разведбатальон перевелся из артполка молодой лейтенант. Выехали в первый рейд, обосновались в старой афганской школе одного небольшого городка километрах в десяти от места дислокации бывшей части лейтенанта. Мужчина решил воспользоваться удачным стечением обстоятельств и отлучиться в бывшую часть, чтобы забрать какие-то документы. Командир баталь­она предложил снарядить боевую технику для более безопасного пути, но лейтенант отказался, он знал эту местность. Спустя пять часов батальон подняли по тревоге: военнослужащий в части не появился. Прочесали кишлак неподалеку. Лейтенанта нашли в канале, в воде. Душманы выбросили его тело на бетонные плиты, которыми был облицован канал...

Советская военная колонна в Гульбахоре

А вот Игорь всегда был осторожным человеком. В то же время в его батальоне служили люди из категории абсолютно безбашенных. Они первыми вызывались на рискованные задания, без лишних вопросов ныряли в самую гущу сражений. Красноречивый пример: во время боевых выходов метрах в тридцати впереди взвода всегда шли два солдата, задачей которых было предупредить остальной взвод об опасности. Их называли смертниками, так как именно они первыми попадали под удар. Товарищ Игоря Михаил Мокан постоянно вызывался идти впереди. И выжил, в отличие от многих других. Возможно, и сегодня живет и здравствует на родине, в Молдове. Что держит этого человека на земле, как не судьба?

Зуева никогда не прельщал лишний риск. Война есть война. Там чувствуешь особенную жажду жизни. По мнению Игоря Васильевича, это разумение и по сей день заставляет афганцев мысленно возвращаться в прошлое, считая, что та жизнь — настоящая, потому что именно близость смерти придает ей остроту.

После приказа о демобилизации Игорь Васильевич продолжал выходить на боевые задания, хотя по негласному правилу батальона дембеля от них освобождались. Домой вернулся 2 мая 1982 года, невредимым.