Николай Гапоненко в мирной жизни
Подразделение Гапоненко базировалось в Кандагаре в одном из самых крупных аэропортов Афганистана — Ариана. Построенный с помощью американцев в 50-х годах прошлого века этот воздушный транспортный узел мог принимать все виды самолетов и играл важнейшую роль в Афганской войне. Советские войска активно использовали Ариану, разместив там разные авиационные подразделения. Вокруг аэропорта была создана мощная охранная зона, которую контролировали десантные части. Николай Васильевич вспоминает, что в первый год службы в Афганистане как такового противодействия вертолетам со стороны афганцев практически не было. А вот уже к концу 1981-го у душманов появились переносные ПЗРК “Стрела”, все чаще они начали использовать старые советские (поставленные из Китая), опасные для вертолетов, мощные крупнокалиберные пулеметы ДШК. И приходилось уже принимать ответные меры. На вертолеты начали устанавливать системы отстрела тепловых ловушек. Транспортный Ми-8 превращали в ударную машину, размещая на его борту несколько пулеметов Калашникова, станковый гранатомет, пусковые установки неуправляемых реактивных снарядов. Дно и бока кабины пилотов упрочняли броневыми листами.
Во время одной из операций экипаж Гапоненко забирал раненого солдата в зеленке в Лашкаргахе. Шел бой, но парня успешно забрали, взлетели и направились на базу. Уже на аэродроме, заправляя вертушку для очередного вылета, ребята с топливозаправщика показали на следы того боя: около 30 пробоин от пуль ДШК насчитали в бортах. Ничего, поставили заплаты, заклепали, подкрасили и вперед. За тот вылет Николай Васильевич удостоен медали “За отвагу”.
Пулевые отметины в бортах — обычное дело, признался Гапоненко. Главное, чтобы пули не повредили трассовую проводку и не попали в двигатель или редуктор машины. А техника была надежная. Их Ми-8 мог подниматься на высоту в пять тысяч метров, когда переваливали через горные хребты. Да, машина теряла мощность, но летела.
В сутки приходилось примерно по 10 вылетов на каждый вертолет. Начинали рано утром, прекращали днем, потому что становилось невыносимо жарко, и продолжали вечером допоздна. Летали в темное время, естественно, без включенных огней, потому что с ними вертушку сбили бы на раз.
Самая распространенная задача для вертолетчиков — это огневая поддержка и сопровождение колонн. Часто на борт брали десант с оружием и боеприпасами, человек девять. Вечером летали минировать тропы и дороги. Делали это быстро. На все про все 5 — 10 минут. А утром проверяли, как сработала ловушка. Во время одного из таких вылетов устроили духам минный сюрприз на дороге недалеко от Кандагара, возле небольшой горы. Утром две вертушки из эскадрильи Гапоненко прилетели взглянуть на результаты. Уже издали увидели, что на боку лежат два искореженных грузовика. Как только ведущий Ми-8 сел, летчики и десантники вышли посмотреть поближе, с горы ударили пулеметы. Командира борта убили на месте, второй пилот получил ранение в руку. Но вместе с борттехником вдвоем они сумели поднять вертолет в воздух. Связались с базой, и на место гибели офицера вскоре прилетели вертолеты эскадрильи. Обработали ту гору, потом по ней ударили истребители и реактивная артиллерия. Когда мотострелки начали прочесывать местность, выяснилось, что на горе у духов был серьезный склад боеприпасов, а на минах подорвался их транспорт, который пополнял запасы. По советским же военным ударила охрана склада — пять моджахедов. Только к вечеру с поля боя удалось вывезти тело погибшего летчика.
К концу афганской службы к боевой медали Гапоненко добавилась еще одна — “За боевые заслуги”. Один год и пять месяцев — ровно столько Николай
Васильевич находился на той далекой войне. Когда вернулся в родной полк, там вовсю шла подготовка целой эскадрильи для отправки в Афганистан. Кстати, те первые два экипажа, с которыми Гапоненко отправлялся в горную страну, вернулись домой целыми, но война только набирала обороты. Потом была служба в Германии, а когда оттуда вывели войска, Гапоненко вышел на пенсию по выслуге, которая составила 26 лет. Николаю Васильевичу шел 31-й год.
На юг, в неизвестность, пассажирским Ту-134 летели два экипажа Ми-8 из их боевой эскадрильи под Выборгом, что в Ленинградской области. Приземлились в Ташкенте, шесть человек. Оттуда на формирование эскадрильи в узбекский Каган, и уже своим ходом в афганский Кандагар, с ночевкой в Шинданде.
Подразделение Гапоненко базировалось в Кандагаре в одном из самых крупных аэропортов Афганистана — Ариана. Построенный с помощью американцев в 50-х годах прошлого века этот воздушный транспортный узел мог принимать все виды самолетов и играл важнейшую роль в Афганской войне. Советские войска активно использовали Ариану, разместив там разные авиационные подразделения. Вокруг аэропорта была создана мощная охранная зона, которую контролировали десантные части. Николай Васильевич вспоминает, что в первый год службы в Афганистане как такового противодействия вертолетам со стороны афганцев практически не было. А вот уже к концу 1981-го у душманов появились переносные ПЗРК “Стрела”, все чаще они начали использовать старые советские (поставленные из Китая), опасные для вертолетов, мощные крупнокалиберные пулеметы ДШК. И приходилось уже принимать ответные меры. На вертолеты начали устанавливать системы отстрела тепловых ловушек. Транспортный Ми-8 превращали в ударную машину, размещая на его борту несколько пулеметов Калашникова, станковый гранатомет, пусковые установки неуправляемых реактивных снарядов. Дно и бока кабины пилотов упрочняли броневыми листами.
Во время одной из операций экипаж Гапоненко забирал раненого солдата в зеленке в Лашкаргахе. Шел бой, но парня успешно забрали, взлетели и направились на базу. Уже на аэродроме, заправляя вертушку для очередного вылета, ребята с топливозаправщика показали на следы того боя: около 30 пробоин от пуль ДШК насчитали в бортах. Ничего, поставили заплаты, заклепали, подкрасили и вперед. За тот вылет Николай Васильевич удостоен медали “За отвагу”.
Пулевые отметины в бортах — обычное дело, признался Гапоненко. Главное, чтобы пули не повредили трассовую проводку и не попали в двигатель или редуктор машины. А техника была надежная. Их Ми-8 мог подниматься на высоту в пять тысяч метров, когда переваливали через горные хребты. Да, машина теряла мощность, но летела.
В сутки приходилось примерно по 10 вылетов на каждый вертолет. Начинали рано утром, прекращали днем, потому что становилось невыносимо жарко, и продолжали вечером допоздна. Летали в темное время, естественно, без включенных огней, потому что с ними вертушку сбили бы на раз.
Самая распространенная задача для вертолетчиков — это огневая поддержка и сопровождение колонн. Часто на борт брали десант с оружием и боеприпасами, человек девять. Вечером летали минировать тропы и дороги. Делали это быстро. На все про все 5 — 10 минут. А утром проверяли, как сработала ловушка. Во время одного из таких вылетов устроили духам минный сюрприз на дороге недалеко от Кандагара, возле небольшой горы. Утром две вертушки из эскадрильи Гапоненко прилетели взглянуть на результаты. Уже издали увидели, что на боку лежат два искореженных грузовика. Как только ведущий Ми-8 сел, летчики и десантники вышли посмотреть поближе, с горы ударили пулеметы. Командира борта убили на месте, второй пилот получил ранение в руку. Но вместе с борттехником вдвоем они сумели поднять вертолет в воздух. Связались с базой, и на место гибели офицера вскоре прилетели вертолеты эскадрильи. Обработали ту гору, потом по ней ударили истребители и реактивная артиллерия. Когда мотострелки начали прочесывать местность, выяснилось, что на горе у духов был серьезный склад боеприпасов, а на минах подорвался их транспорт, который пополнял запасы. По советским же военным ударила охрана склада — пять моджахедов. Только к вечеру с поля боя удалось вывезти тело погибшего летчика.
К концу афганской службы к боевой медали Гапоненко добавилась еще одна — “За боевые заслуги”. Один год и пять месяцев — ровно столько Николай
Васильевич находился на той далекой войне. Когда вернулся в родной полк, там вовсю шла подготовка целой эскадрильи для отправки в Афганистан. Кстати, те первые два экипажа, с которыми Гапоненко отправлялся в горную страну, вернулись домой целыми, но война только набирала обороты. Потом была служба в Германии, а когда оттуда вывели войска, Гапоненко вышел на пенсию по выслуге, которая составила 26 лет. Николаю Васильевичу шел 31-й год.
На гражданке в Хойниках Гапоненко поначалу устроился в ПМК, а после расформирования в связи с чернобыльским переселением трудился в организациях в райцентре. Но говорит, со временем дало знать о себе здоровье и пришлось работу оставить. Николай Васильевич поддерживает связь с теми, с кем пришлось делить афганское небо.
Ми-8 принимают десант
Разведвзвод десантников за несколько минут до десантирования. В жару вместо рампы в Ми-8 натягивали сетку. Обзор был бесподобный
Аэропорт Ариана в Кандагаре, где среди прочих частей базировалась и вертолетная эскадрилья Гапоненко
